В России в чистом виде нет кризиса образования, медицины или сельского хозяйства (в данном случае – по причине отсутствия оного). В России нет даже кризиса экономики.
Экономика скукожилась или, по Ленину, «сконцентрировалась» настолько, что полностью «ушла» в политику. И испытывает коллапс внутри жесточайшего политического кризиса, который, вопреки значению этого греческого слова никакого «выхода», «решения», «поворотного пункта» уже не несет.
Когда госкорпорации, и без того утопающие в преференциях, выклянчивают у государства новую поддержку (советские дотационные костыли стоили дешевле!) вместо того, чтобы поддерживать государство, - это никакая не экономика. И уж, тем более – не «бизнес». Это - политика с летальным для экономики исходом. И для себя тоже, коль скоро она – «концентрированная экономика».
Так и с образованием. За десятилетие из развивающегося организма оно превратилась в часть механизма администрирования, упрощенного, опущенного до уровня нынешнего (чуть не написал - нищего) профессионализма . Механизма, который функционирует в режиме бессмысленного отчетно-контрольного ритуала, затягивая в него без остатка образование.
Этот механизм контрпродуктивен, но при этом по-своему эффективен. Много ли времени понадобилось для того, чтобы заменить образование в старших классах подготовкой к сдаче ЕГЭ и чтобы дух ее витал над школьными ступеньками пониже? Но ситуация с ЕГЭ оказалась лишь скромной репетицией массового жертвоприношения чиновному Молоху во вчерашнем «храме знаний».
Разумеется, к управлению этот механизм никакого отношения не имеет. Ведь управление является особой формой творчества, «продуктом» которого является координация созидательных усилий свободных людей в составе развивающегося – развиваемого этими усилиями, прежде всего – института.
Об этом статья Александра Адамского.
Владимир Кудрявцев
После опубликования в «Новой газете»
манифеста гуманистической педагогики пошли волны обсуждений. В школах, в Сети, в СМИ, даже в министерских кабинетах.
Среди чиновников реакция примерно одинаковая: «Написали про все хорошее, а делать-то что? Где программа действий?» Мне передали, что даже на планерке в министерстве участники разводили руками и удивлялись: мол, как же так, уважаемые люди, а написали такой никчемный пустой документ!
На мой взгляд, в системе координат авторитарной образовательной политики чем меньше институциональных действий — тем лучше.
У нас в школьной системе жестокий кризис самого института, про это в манифесте и написано. Запредельно заорганизованная, формальная, построенная исключительно на проверках и отчетах система школьного образования выдавливает из себя педагогику и образовательную деятельность. Любая идея становится объектом проверки и отчета.
Например: в образовательном стандарте предлагается создать для дошкольников развивающую среду. И вместо того, чтобы включить стоимость этой среды в финансовый норматив и обеспечить переподготовку воспитателей для работы с ней, — ее прежде всего включают в методику проверки. И таких примеров тысячи, наиболее печальный — идея электронного мониторинга, которая из инструмента облегчения отчетности превратилась в казнь египетскую для учителей и управленцев!
Поэтому всхлипы по поводу отсутствия программы действий похожи на недоумение на собрании ломовых биндюжников после чтения описания двигателя внутреннего сгорания: а делать-то что?
Ответ: вам — ничего! Потому что в вашем понимании «делать» — это куда и как конягу запрягать, каким батогом лучше ее бить да как бы на сене сэкономить. И какое распоряжение, приказ или «дорожную карту» по этому поводу сочинить.
А образовательная политика, построенная на доверии, самостоятельности, свободном выборе, на мотивации учеников и учителей, на сотрудничестве и персонализации… Ну это для вас все равно что юмор с картинками, обхохочешься, серьезные люди такого не напишут!
К сожалению, для меня это не только гипотеза. За последние несколько лет разработаны и утверждены десятки программных документов в сфере образования. Обновленный Закон «Об образовании», образовательный стандарт дошкольного образования, стратегия воспитания, исторического образования, на подходе такой же документ по филологическому образованию.
Каков КПД этих решений? Уже становится несущественным направленность документа. На слова, на сам текст уходит весь пар, как в свисток!
Институциональный кризис не в том, что мало программ, или «дорожных карт», или документов, не в том, что мало предлагается действий и мероприятий.
Образовательная политика не нацелена на работу институтов, она нацелена на обслуживание органов управления институтами. Показатели важнее самой образовательной деятельности, поэтому программы становятся бессмысленными.
Идут жестокие споры про буквы и фразы, про идеологию и стилистику документов.
Но как только они приняты — никакого механизма их реализации не существует. Ни продуманной системы переподготовки кадров, ни механизма выделения средств, ни формирования мотивации учителей и учеников, ни системы работы с родителями!
Это наиболее заметно на примере федеральных образовательных стандартов, например, дошкольного.
Не объявлено даже примерной суммы, бюджета реализации этого стандарта. Не изменена формула расчета муниципального задания, финансового норматива, не проведена массовая переподготовка и переаттестация ни воспитателей, ни руководителей. И так со всеми стандартами всех ступеней: начальной школы и средней.
На днях вышел указ о создании единой школьной детской организации.
С разных сторон громкие крики: одни радуются, другие возмущаются.
Успокойтесь! Все останется на бумаге. Эта система управления школой не может производить нового качества. В ней убиты инициатива, мотивация и стремление к развитию.
Поэтому требовать в этой проверочно-отчетной системе координат управления образованием программы действий — все равно что кричать в колхозе о программе повышения производительности труда. Рабский труд не предполагает высокой производительности.
И когда колхозное правление на своем заседании ухмыляется, оно выражает скепсис, потому что не увидело в тексте рецепта: как увеличить трудодни. Как собрать урожай — ему неинтересно!
Ему, правлению, урожай не нужен, ему отчетность нужна, посевную в утвержденные сроки провести и отрапортовать, план по мясу и молоку выполнить, хоть всю скотину под нож пусти!
А манифест как раз об отмене рабства в образовании.
О том, что гуманистическая педагогика возможна только в системе свободного, инициативного, ответственного учительского труда, в самостоятельной, свободной, ответственной школе. Для которой система управления — инструмент обеспечения условий, а не заказчик и главный потребитель.
А те, кто думает, что свободный учительский труд возможен только при наличии мудрого министерского руководства, — тот пагубно самонадеян.
www.novayagazeta.ru
На развитие сайта
