16 февраля исполнилось 110 лет со дня рождения великого психолога, исследователя законов человеческого развития, одного из самых глубоких знатоков детства Даниила Борисовича Эльконина, ученика Л.С.Выготского, учителя моего учителя - В.В.Давыдова. Вместе с  они создали систему развивающего обучения (образования), известную сегодня в России и далеко за ее рубежами как «система Эльконина – Давыдова». 16 февраля – День рождения по старому стилю, по новому – 29 февраля, которое прирастает только к високосному году. Из-за этого год жизни Даниила Борисовича «шел» за четыре. Хотя, если учесть, что Эльконин до конца своей жизни неустанно генерировал блестящие «научно-революционные» идеи, щедро раздаривая на стороны,  так он и было. Не фонтан – скорее, вулкан, жерло которого ведет вглубь, к горячим точкам  мантии, порожденным энергией земного ядра.    

Старшее поколение психологов называло Даниила Борисовича Эль Греко психологии. Пожалуй, идеи и концепции Д.Б.Эльконина   по колориту содержания и глубине экспрессии чем-то действительно напоминали картины Эль Греко. Тем не менее, в текстах он излагал их сдержанно и академично. Многое так и не успел развернуть, оставив в виде дневниковых замыслов. 

Не претендуя здесь на анализ научного творчества Даниила Борисовича  (это – Галактика!), отмечу лишь один момент, которые  заставляют по-особому прислушаться к призыву Александра Асмолова «Вперед к Эльконину!». («Вперед к Выготскому!» - призывал сам Даниил Борисович в 1981 г. на первой в нашей стране международной конференции, посвященной его учителю и другу.)    

Блуждающий уже несколько десятилетий по Америке и Европе, а ныне проникший и в Россию  термин «культурно-деятельностная психология» отражает распространенное мнение, согласно которому речь идет о некоей единой концепции, где одна часть  непосредственно выросла из другой. На самом деле «деятельностный подход» лишь частично (если говорить о частях) имплицирован в культурно-историческом. Существуют (уже ставшие достоянием хрестоматий) попытки по-своему продуктивно развивать «деятельностную» психологию вне русла культурно-исторической теории. Тут не место вдаваться в причины этого. По многим пунктам нужно специальная теоретическая работа, чтобы интегрировать то и другое – там, где это необходимо и возможно. На мой взгляд, эти линии не только переплелись, но и «завязались в узел» по существу, в творчестве двух ученых - Д.Б.Эльконина и В.В.Давыдова. 

Об этом по-другому писал В.П.Зинченко: деятельность они рассматривали вначале «культурно», а потом уж – «структурно». На фоне обостренного интереса к структуре деятельности самой по себе (Владимир Петрович говорил об учебной деятельности), Эльконин и Давыдов, выводили структуру, а,  главное, – содержание и развивающие эффекты деятельности, из истории культуры. Поэтому, скажем, в истории игры Эльконин ищет обоснование теории психического развития ребенка. 

Нет игры – нет детства. Но не потому что не бывает не играющих детей. Были и, увы, бывают! А потому что в историческом развитии игровой деятельности оформляется «психологической профиль» ребенка, определяемый типом его взаимоотношений с миром – миром, где правит взрослость, и с самой этой взрослостью («социальной ситуацией развития», по Выготскому), который меняется во времени той же истории.  В сюжетно-ролевых играх детишек из архаических культур мы узнаем черты их сегодняшних сверстников, хотя «вне игры» они куда ближе к своим взрослым папам и мамам. Даже художники, как отмечал историк детства Филипп Ариес, изображая детей на картинах, вплоть до XIII попросту «уменьшали» взрослую натуру.  А современные дети – дети во всем, включая проявления взрослости. Детство ютилось на островках игры, постепенно занимая континенты, всю планету… 

Огромный соблазн развить этот сюжет в статью, но преодолеем его. 

С Даниилом Борисовичем хочется спорить, им хочется восхищаться, у него хочется учиться. 

Вперед! И вглубь. 

Владимир Кудрявцев