Любое слово из имеющихся кем-то когда-то уже найдено. Но оно всякий раз заново ищется теми, кто уже его знает, но, не зная, ищет друг друга, а друг в друге – себя.

Любое слово поначалу – зов неведающего и неведуемого, голос будущего, которое уже состоялось в слове. Но еще не собрало людей, чтобы вместе пойти на этот голос. Созывающий людей для содействия в построении и того будущего, о котором слово молчит.

На сухом языке это называется, соответственно, планирующей и коммуникативной функцией речи.

А на майском дворе День филолога, с которым вас поздравляю!

Филология – всегда наука о будущем. Я прошу: «стакан воды», - это значит, «дайте воды», которой еще никто не налил. Могу сказать просто «воды» или подумать о воде, «соединив» ее со стаканом в представлении. Про себя и к себе - тоже обращение в будущее. А с художественным словом еще сложнее. Почему новые поколения перечитывают классику? Ищут то, до чего не доросли. А, возможно, прежние, тоже не доросли, включая автора (ему ведь «не дано предугадать», как и чьими голосами отзовется его произведение через 300 лет, он адресовался к современнику, да и то, к весьма условному). Будущее зовет из прошлого. Нет, прошлое должно состояться в будущем и оттуда вернуться в настоящее, чтобы вокруг все воскликнули «Ах, как свежо, ново, как современно, как он опередил нас!». Именно, что опередил. Но даже в повседневной речи мы «опережаем» себя.

Как писал Михаил Бахтин, «вызываю бытие на себя». Что позовешь, то и вызовешь. Потому что между словом и бытием стоит другой.

Владимир Кудрявцев

---

На развитие сайта
​