Читать Хайяма начал еще ребенком, лет в 11. Мама родилась в Ташкенте и оттуда перевезла в Москву, среди прочей литературы из огромной дедовской библиотеки, несколько маленьких книжечек местного издания.
Чтение радовало необыкновенно, просто радовало. Не мудростью, которая, конечно, не понималась. Как и то, что мудрость - это, в первую очередь, управляемая игра с ветрами свободы. Радовала игра. Когда по правилам, по праву, без оглядок и оговорок, можно и должно сказать: нет ничего важнее в жизни, чем накрыть стол другу. Или: Бог – не престарелый мужчина на небесах, а ты, смеющаяся и счастливая, потому что я в тебя влюблен и, наверное, - немножко смешной в этой своей влюбленности. Я – смешной, но смех-то – от Бога… И никому ничего не объяснять, ничего не доказывать, не снабжать комментарием. Как и положено в игре. Но ведь взрослость тогда и начинается, когда перестаешь искать оправдания (лукаво выдавая их за продуманные обоснования), когда тебе не нужна куча сердобольных «апологетов», когда осознаешь, что главные твои оковы - поруки. Когда просто свободно делаешь, а, сделав, безраздельно отвечаешь. Перед тем, кого выбираешь сам.
…Заразил этой радостью пару школьных приятелей, и мы читали те книжки вслух, мы, толком еще не встречавшиеся с поэзией «на свободе», вне школьной программы. Потом появились первые стишки-подражания. Это были увлекательнейшие «игры в Хайяма»…
С возрастом то, что радовало в детстве, постепенно стало устойчивым мировоззрением. И, что важнее, самоощущением. Это – счастье, по большому счету.
Когда уходите на пять минут, Не забывайте оставлять тепло в ладонях. В ладонях тех, которые вас ждут, В ладонях тех, которые вас помнят…
На фото: O.Х. в Ашхабаде (на мой взгляд, лучше только живой).
