Раскин Илья Анатольевич. Родился в 1952 г. в Киеве. Окончил философский ф-т МГУ и аспирантуру там же. Член СЖ РФ, Международной федерации журналистов. В 80-х гг. работал социологом, преподавателем философии. В начале 90-х редактировал районную (Ленинградского р-на Москвы) газету, работал в еженедельнике «Столица» (отдел политики). Последние годы – журналист, полит- и PR-консультант. Публиковался (не считая публикаций в специальных философских изданиях и публикаций, обеспечивавших проведение избирательных кампаний) в газетах: «Советская культура», «Сегодня», «Коммерсантъ-daily», «Время – МН», «Российская федерация», «Независимость» (Киев), «Нижегородский вариант» (Н. Новгород), «Wochenpost» (ФРГ); журналах: «Горизонт», «Знание-сила», «Столица», «Вечерняя Москва», «Детская литература», «Власть», «ФК-Менеджер», «Wedding», «Вестник цветовода», «Freytag» (ФРГ), «S-Culture» (Лос-Анджелес); на телевидении (REN-TV, программа «Что случилось») выступал автором сюжетов, комментариев.
Основной жанр – философская публицистика.
Признательность автору за то, что он любезно предоставил свои новые заметки еще до публикации на собственном сайте.
ТРИ ИСТОЧНИКА & СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ
Название одноименной статьи В.И. Ленина, без преувеличения, вошло в пословицы, стало фольклором. И, ведь, мало того. Именно на основе этой статьи была построена вся система «общественных» дисциплин в советском образовании. Повсеместные кафедры философии, политэкономии и научного коммунизма. Соответствующие экзамены и зачеты. Соответствующие учебники и хрестоматии. Номенклатура должностей и ученых званий. И все это продолжается по сей день, разве что «научных коммунистов» переименовали в «политологов».
Жуть. Потому что в основе – трагикомическое недоразумение. Комическое по «источникам и составным частям» и трагическое по последствиям.
Давайте, вспомним. Классики марксизма сами писали (насчет «классовой борьбы как движущей силы истории») о том, что не вовсе не Маркс это «открыл», а французские историки эпохи Рестврации, в первую очередь Гизо, Тьер и Тьерри. А он насчет «классовой борьбы» утверждал нечто иное, новое. Так отчего бы этих самых историков не включить в число «источников»? Нет, нельзя, Ленин не велел. Не «источник».
Мих. Лифшиц и Э.В. Ильенков (да и не только они) потратили множество лет, сил и слов, чтобы доказать: важнейшим источником марксизма были европейские искусство и литература – от древних греков до романистов XIX века. Доказали. И что? А ничего. «По Ленину» не было такого источника.
Можно продолжить насчет источников, но не будем. Достаточно.
Так откуда же взялась эта троица? – Она взялась из Евгения Дюринга. Его самого мало кто читал, но «Анти-Дюринг» был и остается одним из важнейших составляющих «марксистского катехизиса». А в конце XIX-начале XX веков он был среди российских с-деков вообще вне конкуренции. Именно глядя в «Анти-Дюринг» В.И. Ленин написал свою знаменитую статью. Потому что «Анти-Дюринг» состоит из трех глав: «философия», «политическая экономия» и «социализм». А состоит он из них вовсе не потому, что сам марксизм так устроен. А потому, что из этих частей состоит сочинение Е. Дюринга. А Энгельс писал его критический разбор, глядя в предмет разбора. Что совершенно логично. Он об этом честно предупредил читателей. Но Ленин этого слона-то и не приметил.
И вот с тех самых пор мы имеем: вместо марксизма – «дюрингизм» с его «тремя составными частями». И соответствующего уровня и качества представления о марксизме – что у «коммунистов», что у «антикоммунистов». Написать, что ли, опять «Анти-Дюринг»?
Потом – еще одно недоразумение: разделили «философию» на «диамат» и «истмат». Но это отдельная песня.
НОРМА
Понятие НОРМЫ – среди тех, от трактовки которых нередко напрямую зависят человеческие судьбы. Сфера применения – практически бесконечна. Медицина (в частности и особенно – психиатрия), педагогика, юриспруденция, филология, СНИПы (строительные нормы и правила) и т.д.
Сами применители норм это понятие не разрабатывают, они его заимствуют. Откуда?
Смотрим Философскую энциклопедию (5-томную). Слова «норма» нет вообще. Забыли.
Философский энциклопедический словарь 1989-го г. «Норма» появилась. Смотрим, прости Господи, Википедию. «Норма» тоже есть. В двух последних источниках «норма» трактуется ровно так, как она представлена в обыденном сознании большинства граждан – как «среднестатистическое». (Словарь иностранных слов – та же картина).
Философский энциклопедический словарь:
«Норма – … 1) средняя величина, характеризующая к.-л. массовую совокупность случайных событий, явлений. … 2) Н. социальная, образец, правило, принцип деятельности, признанные социальной организацией…»
Википедия:
«Понятие нормы условно, и, в зависимости от целей исследования, нормой может быть признано:
Трудно сказать, в какой «философии» авторы статьи усмотрели процитированную ахинею. Главное то, что «норма», как мы видим, «нормально», т.е. статистически достоверно трактуется именно как «среднее».
Применим «норму» в ее статистическом понимании. Например, попробуем выяснить, что такое «нормальный» 1 метр. Накупим кучу линеек и рулеток, строительных, чертежных и портняжных, сложим и выведем среднее? Согласитесь, это идиотский подход. Нормальный 1метр – единственный, эталон, который в Палате мер и весов. И не нужно никакой статистики. Норма может и должна быть понята как образец, эталон, ПРЕДЕЛ (в математическом смысле), как ИДЕАЛ.
«1 метр», выведенный статистически, как «нормальный» метр, вполне вероятно, будет – ну, так, немножко, на пару микрон… отличаться от «идеала», образца, совершенства… Что, нет в мире совершенства, и идеала тоже нет, и девушки на обложках подретушированы в «фотошопе»?
В точных науках подобные глупости недопустимы. Нормальное число, например, 4 – это точно, а не «примерно» 4. Был анекдот насчет арифметики на базаре: «Дважды два – это пять, ладно, шесть, ну, от силы шесть с половиной, но уж никак не восемь!» (Не случайно на воротах платоновской Академии было написано «да не войдет сюда не знающий геометрии!»)
Кто такой «нормальный мужик»? Статистически – живет в спальном районе, образование среднее, зарабатывает немного, в меру пьет, не хватает нескольких зубов, плешивый… Нормально, мужики! Но сильно подозреваю, что когда девушки говорят «нормальный мужик», они подразумевают другое. Они имеют в виду гораздо больше «идеального», чем «среднестатистического». И они, в этом случае, оказываются гораздо более философски проницательны, чем авторы словарных статей.
Эмпирико-позитивистское (статистическое) и теоретическое (собственно философское – к сведению авторов Википедии) понимание «нормы» не просто различно – оно противоположно.
Это очень просто проиллюстрировать историей советской карательной психиатрии.
А.Д. Сахаров и немногие подобные ему – они нормальные? Нет, конечно, их бы подлечить! Нормальные – все прочие, которые голосуют, как положено, за нерушимый блок…
Но картинка легко переворачивается. Сахаров – он-то как раз нормальный и есть. А миллионы «статистических» граждан – не то чтобы ненормальные, но как-то недо…
(Чаадаев – напомню – тоже «ненормальный», по Высочайшему повелению).
ИСТОРИЮ, которая решает все, я здесь просто вывожу за скобки – иначе разговор долго не закончится (и это, кстати, ненормально. Нужно, в кои-то веки, признать, что 2Х2 будет точно 4 (а не 4 +/- откаты).
«Статистическое» понятие «нормы» – не понятие вовсе, а всего лишь общее представление, в котором резюмирован обыденный (или рекомендованный начальством) взгляд на вещи. Оно, безусловно, имеет право на существование и применение – только не следует забывать, что бывает «норма» иного рода – норма в собственном и точном смысле слова. Интерференция, путаница в сознании этих двух трактовок «нормы» – явление нередкое среди теоретиков, а им всегда полезно отдавать себе отчет в том, что они делают.
Возможно парадоксальное использование термина – видимо, допустимо говорить о «нормальной патологии», например, о «нормальном» течении эпилепсии, или МДП. . .
ЗНАК
В семиотике чуть ли не главная догма: знак должен не иметь ничего общего с обозначаемым, он произволен. Слово «стол» никак не связано со столом. Поэтому столы в разных культурах похожи (законы физики одни и те же), а соответствующие слова в разных языках – нет. Сие считается одним из главных открытий в гуманитарии 20 века. Бесспорно: аксиома эта оказалась весьма плодотворной для построений теоретических моделей языка.
Есть, однако, и другое открытие, не столь растиражированное, но не менее существенное.
Речь об итогах и уроках так называемого «Загорского эксперимента» – опыта успешного обучения слепоглухих. Обучения, разумеется, кроме прочего, языку и речи. Эксперимент этот был признан «выдающимся достижением советской науки» (см. одноименную статью в «Вопросах философии», №6 за 1975 г.; http://caute.net.ru/ilyenkov/texts/vf/magsci.html), и, действительно, таковым и был.
Результаты этого эксперимента явились, наверное, решающим аргументом для опровержения и отвержения ассоцианистских концепций в психологии и лингвистике. Попытки формирования языка и речи путем установления «ассоциаций» между предметом и обозначающим его знаком (не имеющим, согласно семиотической догме, ничего общего с предметом) постоянно проваливались: требовались сотни, а то и тысячи «предъявлений», чтобы в психике обучаемого устанавливалась сколько-нибудь устойчивая связь между знаком и предметом. Мартышкин труд.
С другой стороны, был выработан иной, при этом исключительно эффективный способ формирования функции «обозначения». Оно нередко устанавливалось просто сразу – с единственного «предъявления»! Знак естественно «вырастал» из реального действия с предметом по мере того, как это действие становилось имитационным: реальным, «натуральным» по своей физической и физиологической форме, но лишенным предмета, при этом и само действие, и его предмет «идеализировались».
Цитата из упомянутой статьи:
«Действия с объектами, совершаемые ребенком совместно с воспитателем и под его руководством (тут это слово приходится понимать буквально), становятся и базой рождения жестов, то есть первоначального языка общения. Вначале жест – это то же самое действие, только совершаемое в отсутствие его реального предмета (ложки, полотенца, куклы и т.д.) и потому обретающее новую функцию, функцию (значение) знака, формы общения с другим человеком – соучастником предметного действия. Жест постепенно «свертывается», редуцируется, чем и подготавливается естественный переход к словесному (вначале дактильному, пальцевому) обозначению действий и их предметов и к системе таких обозначений, то есть к языку в собственном смысле.
Овладение же языком открывало для слепо-глухонемого принципиально новые горизонты развития психики, личности, создавая новые возможности в плане чувственно-предметной деятельности. Секрет успеха, достигнутого на этом пути, заключается в том, что все воспитание и обучение строилось тут как процесс постепенного превращения внешних предметных действий в действия внутренние, как «интериоризация» внешней деятельности. Это касается одинаково всех форм деятельности – и интеллектуальной, и нравственной, и эмоционально-эстетической, и всякой иной».
Можно вспомнить: первоначальные, фольклорные танцы – это сплошь символическая имитация реальных действий «без предмета» – аграрные, охотничьи, военные, эротические и т.д. танцы по всем важнейшим жизненным темам. Наверное, это не случайно.
Выводы.
У ГАЛИ
Еще из армейских историй, на этот раз – «про любовь».
В нашей части обитало трое девушек: секретарша (командира части), библиотекарша и медичка.
Решили как-то с ними погулять. Были уже «дембеля», так что могли себе (и им) позволить.
Девицы жили в «офицерском городке» – т.е. в бараках рядом с частью. Договорились так: мы к ним прибываем в «гражданке» после отбоя, с них – тортик, чай и музыка, с нас – алко (шампанское).
Добыли в каптерке гражданскую рванину, сгоняли в магазин – и к девушкам. Они все правильно заготовили: чай, тортик, полумрак, какое-то танго играет на «Аккорде». Танцы-обжиманцы. Вдруг мой приятель Витя заявляет: «Валим отсюда. Я с этой падлой на одном поле срать на сяду». Так и не понял, чем партнерша его обидела, но как-то обидела. Пришлось свалить из теплого барака в холодную ночь.
В казарму неохота, поперлись в замечательный город Талды-Курган. Бродили по нему, непонятно зачем, промерзли. Витя говорит: у меня тут есть знакомая Галя, пойдем к ней, погреемся. Пришли к Гале. Оказалась страшной, как атомная война, но погреться нужно. Галя предупреждает: у меня сейчас муж дома, правда, он в углу лежит, лыка не вяжет.
Скинули валенки, сидим на кухне, чай пьем, греемся. Вдруг муж заходит, лыка вполне вяжет. «Галя, что это за люди?» – «Да вот, солдаты зашли погреться». – «Да я вижу, что солдаты, а почему они здесь?»
Мы видим, что начинается скандал, он нам ни к чему, говорим, ну, извините, мы пошли. Муж не унимается: нет, стойте, сейчас разберемся, и наступает мне на ногу. Я его резко отпихиваю. Он собирается налететь на Витю, тот хватает кастрюльку, стоявшую на плите, и надевает мужу на голову. В кастрюльке был борщ. Муж стоит, весь в капусте, орет, Галя хохочет как резаная, мы прыгнули в валенки и ретировались.
Уже утро, в части подъем, а идти далеко. Видим: во дворе частного домика стоит запряженная в сани лошадь, ворота открыты. Тихо-тихо вывели лошадь, запрыгнули в сани и погнали в часть. Въезжаем на санях через КПП, личный состав перестал делать зарядку, воины построились и отдают нам честь.
Отпустили лошадь, она сама пошла домой, а мы спать. Отлично погуляли.
ЛЮДИ – ЗВЕРИ
«Чем больше я узнаю людей – тем больше я люблю собак (зверей)»…
Эту фразу кому только не приписывают – и Г. Гейне, и Б. Шоу, но идеологическим хитом ее сделали, безусловно, нацисты – то ли сам Гитлер, то ли Геббельс. Они, действительно, очень не любили людей, зато любили собак – особенно сторожевых.
Сейчас – господи, смотрю иногда телевизор, и вижу, как наш Нац. (или Гос., уж не знаю, как и назвать) Лидер страстно любит зверей. Рыбы, тигры, медведи, теперь – лоси.
Людей тоже иногда любит – то бабушке газ провести, то мальчика в живот поцеловать – но звери, явно, ближе.
Ведь, – главное, – звери не ходят на демонстрации и митинги, у них нет политических требований! Дай пожрать, погладь по холке – ВСЕ! Больше ничего не нужно. Вот идеальный народ, идеальный электорат. Добрый и благодарный.
Звери, наверное, избрали бы его Директором Зоопарка. Хотя, и то, возможно, подумали бы. (ВЦИОМ, кажется, не проводил еще опрос среди зверей)?
Замечательная картина. Людей мочат дубинками, а Лидер сюсюскает со зверьми. Конечно, не Шевчуку же бутылочку молочной смеси вставлять.
Глаза бы на вас (людей) не смотрели.
Господа имиджмейкеры, вы что делаете, вы в своем уме? Да вы же просто какие-то имиджфакеры…
На развитие сайта
Все права на опубликованные материалы защищены Законом РФ - при полном или частичном цитировании, обязательно наличие ссылки на данный сайт. Гиперссылка (для интернет- изданий) – должна быть размещена в подзаголовке или в первом абзаце материала.
