Фрагмент статьи В.Т. Кудрявцева "Шанс из будущего: психология кризисов", которая готовится к публикации в "Педагогическом журнале Башкортостана".

Жену на работе премировали бесплатной путевкой в санаторий. Уезжая, она подробно инструктирует мужа, чем кормить детей, где лежит одежда и т.д.
 
. Уехала. Через день звонит:
- Дорогой, как дела?
- Все в порядке. Все постирал, в магазин сходил, обед приготовил.
- Как дети?
- А у нас есть дети?!.

Что поделаешь, девочки  - более «общественные» существа, нежели мальчики. Они с самого начала теснее укоренены в семье, а потому быстрее перенимают ценности общности, или общие ценности – как угодно. Сознательно или не очень мама воспитывает в девочке хранительницу домашнего очага. А домашний очаг – это не кастрюля с борщом. Это – аллегория единства семьи, семейного тепла и семейной стабильности. Нормы  людского общежития ближе и понятнее девочкам, чем мальчикам.  На Руси, правда, существовал домостроевский уклад, когда все было наоборот. Но его следы сохранились разве что в канонах православия, согласно которому, отец – первое сакральное лицо в семье. Однако объединяющая духовная основа современной семьи, конечно же, - женщина, в первую очередь, женщина-мать.

Поэтому и возрастные кризисы у женщин так или иначе соотносятся с вехами семейной истории – замужеством, рождением детей, их взрослением, уходом из родительской семьи и созданием собственной, появлением на свет внуков. Тогда как все это очень часто проходит «мимо» мужчин, не вызывая у них существенных психологических перестроек.

Преимущество женщины в том, что она может преодолеть свои кризисы, с головой «уйдя в семью», занявшись ее сохранением и укреплением. Для нее это привычно, отвечает критериям ее идентичности. Мужчины же в момент кризиса нередко склонны «уходить из семьи», занимаясь поисками средств его разрешения вовне – в работе, в общении с друзьями, в адюльтере. Однако в этой ситуации они могут оказаться еще более не защищенными перед лицом кризиса, окончательно «увязнуть» в нем. Потому что им еще предстоит обрести новую идентичность – если, конечно, удастся.

«Работник», «друг», «любовник» - лишь частные формы идентификации. А человеку свойственно стремиться к той жизненной сфере, где эти формы гармонично сливаются в единое целое. Из таких сфер нам пока известна только одна – любимая и любящая семья. А потому жена-«наседка» находится в психологически более выгодном положении, чем пустившийся в «свободное плаванье» муж. В конце концов, внутри семьи она может перестать быть «наседкой», заняться своим здоровьем и внешностью, духовным самосовершенствованием и т.п. Ей это будет легче – она в своей стихии.