Рисунок с сайта www.proriv.moy.su. 

С сегодняшнего дня вступил в действие новый закон "Об образовании в РФ". О следствиях нововведения - 2 публикации из газет "Труд" и "Советская Россия".

 Новый закон об образовании: мифы и реальность

1.09.2013

Родители опасаются повышения платы за детские сады, а студенты уже столкнулись с ростом стоимости места в общежитии

Новый закон об образовании, который с сегодняшнего дня вступает в силу, гарантирует бесплатное образование. Об этом сегодня заявил премьер-министр РФ Дмитрий Медведев в своем видеоблоге.

Как отметил российский премьер, «новый закон не только отражает те изменения, которые произошли в сфере образования за последние годы, такие как Единый государственный экзамен, введение системы бакалавриата, но и задает новые цели и стандарты». 

Главная отличительная черта нового документа — это создание условий для развития профессионального роста каждого гражданина России.

Документ расширяет госгарантии бесплатного обучения, укрепляет связь между рынком труда и образовательными программами и открывает обычные школы для детей-инвалидов.

Общественный резонанс вокруг новых правил

Новый федеральный закон «Об образовании в РФ» заменит два устаревших закона – «Об образовании» и «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» 1992 и 1996 годов соответственно.

Проект закона разрабатывался несколько лет. Документ был вынесен на общественное обсуждение в мае 2010 года и получил заметный общественный резонанс.

За два с половиной года в комитет Госдумы с поправками обратились 600 тысяч граждан и поступило 40 тысяч коллективных обращений. В результате законопроект сильно изменился, но принципиальные позиции остались теми же, что в первой версии: отсутствие начального профессионального образования, сочетание государственного и договорного регулирования.

Новый закон детально описывает структуру российского образования, объединяя его в непрерывную цепь — от детских садов до аспирантуры. Фактически разработчики зафиксировали все принципы реформы образования, продолжающейся несколько лет.

Документом закрепляются следующие уровни образования: дошкольное, начальное общее, основное общее, среднее общее. Сохраняется один уровень профессионального образования: среднее профессиональное. Высшее образование — бакалавриат, специалитет, магистратура. Аспирантура становится отдельным уровнем образования.

В детском саду учить будут бесплатно, а присматривать за деньги

По словам замминистра образования и науки Натальи Третьяк, больше всего изменений закон вносит в сфере дошкольного образования. Отныне детские сады станут умеренно готовить к школе, чтобы ребенок заинтересовался будущими уроками, а не боялся их. Теперь детские сады не будут поддерживаться муниципальными властями, а перейдут на баланс субъектов РФ — в Минобрнауки считают, что это сделает их более доступными.

Дошкольное образование разделяется на самостоятельный уровень образования, который будет регулироваться федеральными государственными образовательными стандартами, и на «присмотр и уход» за детьми. Также предусмотрены поддержка талантливых детей, создание условий для инклюзивного образования и др.

Координатор движения «Российским детям — доступное дошкольное образование» Семен Гунькин считает, что авторы закона сделали «очень хитрую вещь» — разделили функции детских садов на присмотр за детьми и дошкольное образование. «Образование остается бесплатным, но уход за детьми гражданам придется оплачивать. А ведь это и занимает большую часть времени воспитателей», — говорит он.

Глава Минобрнауки обещает, что оплата детского сада повысится максимум на 5%, но сам министр не сможет влиять на этот рост, поскольку тарифы устанавливают власти регионов.

Снижение коррупции за счет легального репетиторства

Основное образование (русский язык, литература, математика) остается бесплатным, но теперь школа может предложить ученикам платные углубленные занятия.

Глава Общества защиты прав потребителей образовательных услуг Виктор Панин считает, что репетиторство и платную подготовку теперь можно перевести в легальное поле и снизить коррупцию.

В Минобрнауки подчеркивают, что новый закон дает активным родителям больше прав — они смогут влиять на жизнь школы наравне с администрацией, например, изменять образовательную программу или увольнять сотрудников.

Впервые в законодательстве прописаны понятия сетевого и электронного обучения, которое может быть использовано на всех уровнях образования. Определен высокий статус учителя, сохранены льготы сельским учителям по ЖКХ.

С сегодняшнего дня во всех школах России вводится единое требование к школьной одежде. Уже приняты соответствующие региональные нормативные акты, устанавливающие требования к общему виду, форме, фасону одежды для обучающегося, к знакам отличия.

В июне 2012 года был утвержден новый образовательный стандарт для старшей школы. С этого учебного года он будет вводиться в отдельных экспериментальных школах, а с 2020 года по нему будут учиться все старшеклассники.

В учебный план входит обязательное изучение русского языка и литературы, математики (алгебра и начала анализа, геометрия), иностранного языка, предмета «Россия в мире» (история), ОБЖ и физкультура.

В стандартах прописано также несколько предметных областей, в каждой из которых ученик обязан выбрать дополнительно хотя бы один предмет. Среди них — филология, иностранные языки, общественные науки, математика и информатика, естественные науки, физкультура и ОБЖ.

Меньше льготников среди студентов

МГУ им. Ломоносова и СПбГУ приобретают статус «ведущих классических университетов». Дошкольное и общее образование остается бесплатным, высшее образование — бесплатное на конкурсной основе при условии, что это первое образование данного уровня.

Ранее абитуриенты были недовольны большим количеством льготников, имеющих право поступать в вуз без экзаменов,— в ряде учебных заведений они занимали большинство бюджетных мест. Новый закон устанавливает планку на количество инвалидов, поступающих в вуз,— не более 10% от числа первокурсников. Остальные категории льготников вместо этого смогут один раз бесплатно учиться на подготовительных курсах.

Государство не будет компенсировать вузам оплату проживания в студенческих общежитиях. Раньше студенты платили 5% от размера стипендии, теперь плата выросла в разы.

13,5 млн школьников обучает один миллион учителей

Сегодня в России осуществляют свою деятельность около 100 тысяч учреждений дошкольного, общего и профессионального образования, в которых обучаются 28 млн человек. В сфере образования работают 5,2 млн человек. По словам премьер-министра России Дмитрия Медведева, общая сумма расходов в этой сфере в 2012 году составила 2,5 трлн рублей, в 2013 году — почти три трлн рублей.

В текущем году откроются более 44 тысяч школ, в том числе 42 новые, капитально отремонтировано более пяти тысяч школ. За парты сядут почти 13,5 млн детей, в первый класс пойдут 1,5 млн ребят. В ряде регионов в школах сохранится обучение во вторую и третью смены. Из-за недобора детей будут закрыты 733 учебных заведения, в том числе 252 школы в сельской местности.

Сегодня в средних учебных заведениях работают свыше одного миллиона учителей и ещё примерно 150 тысяч педагогических работников.

В 2011-м году стартовал масштабный проект модернизации региональных систем общего образования (приобретение оборудования, ремонт и реконструкция зданий и другое). На его реализацию в федеральном бюджете в 2011-2013 гг. предусмотрено 120 млрд рублей, в том числе в 2013 году — 40 млрд рублей. При этом финансирование проекта со стороны самих субъектов Федерации в 2011-2012 годах составило около 20 млрд рублей.

По данным директора Департамента развития профессионального образования Минобрнауки РФ Геннадия Шепелева, в 2012 году в стране насчитывалось 653 государственных и 462 негосударственных вуза (без учета филиалов), в которых учились семь миллионов студентов, из них 2,6 млн — бюджетники.

Осенью 2012 года Минобразования провело оценку 502 российских госвузов и 930 филиалов (учитывался средний балл ЕГЭ у первокурсников, уровень инфраструктуры и т.д.). В список на реорганизацию попали 30 вузов и 262 филиала, при этом университеты может ожидать присоединение к более сильным вузам, а филиалы могут быть закрыты. Позже были проверены и некоторые негосударственные вузы, добровольно давшие показатели своей деятельности.

Согласно новому закону «Об образовании», с 2013 года профессионально-технические училища упраздняются. Они будут включены в состав средних профессиональных учебных заведений — колледжей и техникумов. 

www.trud.ru

Олег Смолин

Рак в законе

31.03.2013

1 сентября вступает в силу Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»

В очередной раз перечитывая его текст, вспоминаю классика русской политической словесности Виктора Черномырдина: Ну, никогда такого не было – и опять то же самое!

И действительно, закон совсем новый – по времени; невиданный по размерам – 404 страницы, 111 статей; претендует на охват всех уровней образования – от дошкольного до образования взрослых. Всё это правда и всё это не важно на фоне главного – вреда от закона будет много больше, чем пользы.

Контрреформа законодательства, или прорыв в никуда

Если по форме новый закон отвечает первой части черномырдинской формулы «Ну, никогда такого не было», то по содержанию вполне соответствует второй ее части – «и опять то же самое!».

Содержание процесса, который завершился с принятием нового Федерального закона об образовании, – это контрреформа образовательного законодательства. Власти начали ее уже 10 лет назад – с 2003 года, когда в четвертой Госдуме «Единая Россия» правдами и неправдами собрала под свои знамена более трехсот депутатов. Главными же вехами контрреформы стали:

– Федеральный закон от 22.08.2004 № 122 о так называемой монетизации;

– Федеральный закон от 1.12.2007 № 309-ФЗ об исключении содержания образования из федерального государственного образовательного стандарта. С тех пор ни закон об образовании, ни федеральный государственный образовательный стандарт не отвечают на главный вопрос: чему надо учить наших детей?

– Федеральный закон от 9.02.2007 № 17-ФЗ об обязательном ЕГЭ;

– Федеральный закон от 24.10.07 № 232 о принудительном введении в России псевдоболонской системы, т.е. принудительной бакалавризации всей страны.

Контрреформа едина и двулика, т.е. имеет две основные особенности, два взаимосвязанных направления.

Направление первое – наполнение пустотой. С каждым новым блоком правительственных поправок Закон об образовании становился все более толстым. А многие читатели нового закона наверняка испытали в голове ощущение, подобное тому, которое производит в желудке некачественная пища, – ощущение переполненной пустоты. Его создают отсылочные нормы, которые множатся с быстротой вирусов: в первой редакции закона РФ «Об образовании» (1992 г.) их было 34; во второй редакции (1996 г.) – 52. В новом законе компьютерный поиск показал 179 таких норм, в том числе 44 чисто бланкетные, т.е. не имеющие никакого содержания, кроме одного: разрешить исполнительной власти делать все, что ей захочется. При ручном пересчете количество отсылочных норм, скорее всего, увеличится. Не случайно юристы из минобрнауки постоянно увеличивают число необходимых, по их мнению, подзаконных актов: сначала называли около 50, а затем – более 60!

Очевидно, под мудрым руководством «правящей» партии парламент с чувством глубокого удовлетворения все более и более передает свои полномочия исполнительной власти, а она расчищает для себя пространство свободы. Но при «суверенной» демократии и при «вертикалях власти» чем больше свободы у управляющего чиновника, тем меньше ее у любого управляемого.

Не могу не заметить, что президент, правительство и парламент России явно пытаются сделать одно из двух: либо превратить всех нас в юристов, либо окончательно сбить с толку. Действительно, мы регулярно слышим о том, как эффективно работает Госдума при «медведях на воеводстве», и в доказательство приводятся цифры принятых федеральных законов.

Однако при этом абсолютное большинство таких законов имеют рамочный характер, т.е. предполагают подзаконные акты. Их количество как минимум на порядок превышает число актов законодательных. В подобном море нормативных документов не всегда успевают разобраться даже юристы, не говоря уже о рядовых гражданах. Если же учесть язык, которым все эти документы изложены, становится очевидным, что идея правового государства в такой ситуации превращается в собственную противоположность.

Второе (или, как говорят братья-философы, свое-другое) направление контрреформы образовательного законодательства – это размывание изначально заложенных в него ценностей. Две главные из них – свобода и социальные гарантии для тех, кто учит и учится. Собственно говоря, опустошение закона происходило как раз за счет тех положений, которые выражали эти ценности на юридическом языке.

Не раз говорил: современная образовательная политика и не либеральная, и не социальная. В соответствии с общим курсом власти чиновники от образования, с одной стороны, постоянно закручивают гайки и душат все живое бюрократическими удавками – какой уж тут либерализм! – с другой, – как увидит читатель, из закона вычеркиваются все новые и новые социальные гарантии. Если прибавят чуть-чуть свободы – убавят гарантий; если же их чуть-чуть увеличат – уменьшат свободу.

Вперед: медленнее, еще медленнее

Представляя новый закон об образовании в Госдуме 17 октября 2012 года, министр Дмитрий Ливанов назвал 10 его достоинств. Из них, по моим расчетам, одно – реальное (хотя и не без оговорок); два – спорных; семь – вымышленных. При этом о пороках закона – ни слова. Говорю об этом потому, что все те же мнимые величины на августовских педсоветах в разных регионах России постоянно фигурировали в выступлениях заместителей министра и других высокопоставленных чиновников. Следуя известной формуле «успехи – наряду с недостатками», начнем с достижений и мы, тем более что, как ни странно, министр назвал их не все.

Первое. Один из немногих реальных шагов вперед в законе – это положение, согласно которому норматив финансирования школы должен предусматривать среднюю зарплату учителя на уровне средней по региону. Это шаг вперед, поскольку, по данным минтруда, в конце 2012 года зарплата в образовании составляла лишь около 70% от среднего уровня в стране.

Однако даже это главное достижение закона содержит в себе несколько изъянов.

Он относится только к школьным учителям и не касается других педагогов – воспитателей детских садов, педагогов дополнительного образования, преподавателей начального и среднего профессионального образования. Внутриотраслевое напряжение в такой ситуации неизбежно.

В закон не включены даже положения Указа президента от 7 мая 2012 года № 599, согласно которым зарплата, например вузовских преподавателей, должна выйти на уровень двух средних по региону хотя бы к 2018 году. Видимо, правительство не уверено, что сможет выполнить этот Указ.

Закон приравнивает к средней по региону зарплату педагогов, но не уточняет, что эта зарплата должна выплачиваться за одну ставку. Между прочим, средняя аудиторная нагрузка российского учителя составляет 26 часов в неделю, т.е. полторы ставки. Не раз цитировал в Госдуме популярную в учительской среде грустную шутку: работаем на полторы ставки, потому что на одну есть нечего, а на две – некогда.

Повторю: по сравнению с законом, искореженным «монетизацией», это шаг вперед. Если же вспомнить закон об образовании в редакциях 1992 и 1996 годов или проект федерального закона «О народном образовании», отклоненный Думой 17 октября 2012 года, – отскок назад. Те законы предусматривали, что выше средней в промышленности должна быть не зарплата, но ставка любого педагогического работника в системе образования.

Второе. Закон предусматривает возможность финансирования дополнительного образования детей не только из местных бюджетов, как сейчас, но и из региональных и даже федерального. Поскольку именно местные бюджеты в России самые бедные, можно ожидать, что финансирование допобразования детей улучшится.

Третье. Законом вводится так называемая сетевая (совместная) форма реализации образовательных программ. Если идею не задушат бюрократическими шорами, это позволит учебным заведениям вступать в кооперацию, объединять усилия и эффективно использовать материальные и человеческие ресурсы.

Четвертое. В новом законе из аккредитационной экспертизы исключены так называемые показатели деятельности образовательных организаций. Это должно уменьшить бюрократизацию процедуры и все работы Рособрнадзора. Правда, при этом законом вводится мониторинг деятельности учебных заведений, а этот «васаби» «дайкона» не слаще.

Пятое. Узаконены базовые кафедры вузов на предприятиях, что должно помочь укреплению связей образования и производства. Разумеется, в практике все это было и прежде, но теперь есть и в законе. Вот только промышленности в стране почти не осталось. По производству телевизоров мы откатились на уровень 1957 года, радиоприемников – 1947, грузовиков – 1937, тракторов – 1931, вагонов – 1910 и т.д. В этом смысле главные проблемы инженерного и вообще технического образования лежат за пределами самого образования – в отсутствии подлинной государственной программы поддержки отечественной промышленности.

Шестое. Немного расширены социальные гарантии образования для инвалидов с детства: нашими поправками, в частности, введены для них внеконкурсное поступление в вузы и обязательная социальная стипендия.

Седьмое и единственное, с чем можно согласиться в думском докладе Дмитрия Ливанова (цитирую по стенограмме), новый закон «впервые закрепляет нормы инновационной и экспериментальной деятельности в сфере образования, регулирующие апробацию использования новых образовательных технологий, новых педагогических методик и образовательных моделей». Но прибавлю: и эти нормы имеют отсылочный характер, а потому судить об их реальном содержании можно будет только после знакомства с подзаконными актами.

Мнимые величины

Теперь несколько слов о тех мнимых достоинствах закона, которые рекламировал в думе министр, а теперь повсеместно рекламирует все министерское руководство. Называю эти достоинства мнимыми, потому что на самом деле это либо не достоинства, либо не новые. Цитируя министра, сохраню нумерацию из его доклада.

«Первое. Новый закон не только сохраняет, но и расширяет государственные гарантии бесплатности образования. […] например, количество бесплатных для учеников часов в новых утвержденных стандартах общего школьного образования не уменьшается, а увеличивается». – Как увидим ниже, закон расширяет платные начала в образовании от детского сада до вуза. Что же касается нового стандарта для старшей школы, то в нем действительно предусматривается 37 бесплатных учебных часов вместо современных 36. Но каждый, кто захочет дать своему ребенку полноценный набор учебных предметов в современном объеме, как минимум за два предмета должен будет платить.

«Второе. Новый закон повышает доступность образования для граждан … в том числе вне государственных образовательных организаций». – На самом деле ничего нового на эту тему в законе нет. Возможность финансирования аккредитованной негосударственной школы и негосударственных детских садов установлена Федеральным законом № 10 от 28 февраля 2012 года, а передача незначительной части бюджетных мест в аккредитованные негосударственные вузы – Федеральным законом № 318 от 16 ноября 2011 года.

«Третье. Помимо этого… четко фиксируются меры социальной поддержки учащихся: право на бесплатное обеспечение учебниками и учебной литературой, питанием, подвоз к образовательным организациям, предоставление общежитий, обеспечение стипендией и т.д.». Вот уж совсем не в тему. Про общежития и стипендии мы еще поговорим, а все остальные перечисленные в законе социальные гарантии прописаны в виде отсылочных норм: статьи про учебники, питание и транспортное обеспечение есть, но из них вы ничего не узнаете, кроме того, кто должен этим заниматься.

«Пятое. Новый законопроект нацелен на то, чтобы получивший образование человек был востребован, конкурентоспособен, уверен в своем успешном будущем… […] Для этого в законопроекте укрепляется связь между образовательными программами и требованиями современного высокотехнологичного …развивающегося мира, чего не было в действующем законодательстве об образовании». Риторическая жидкость. На самом деле, кроме уже названных базовых кафедр, в законе на эту тему нет ничего нового.

«Шестое. Новый законопроект рассматривает учителя не только как высококвалифицированного специалиста, профессионала, но и как человека, который играет ключевую роль в нашем обществе, в руках которого самое ценное, что у нас есть, – обучение и воспитание наших детей». И опять, говоря словами поэта, «пассажи наугад – так просто, ни о чем»! За вычетом описанного выше положения о средней зарплате учителя, во всех остальных отношениях новый закон понижает его статус даже по сравнению с действующим.

Министр обратил также внимание на «введение нового института педагогической экспертизы тематических нормативных актов, так или иначе затрагивающих сферу образования и воспитания». Увы, мы даже знаем, кто будет реализовывать этот симулякр – Всероссийское педагогическое собрание, которое находится с министерством в отношениях кукушки и петуха.

«Седьмое. Новый законопроект расширяет роль и права родителей в образовательном процессе, например, родители получают возможность выбирать учебные предметы для своих детей, участвовать в управлении образовательной организацией». Ничего нового, кроме слов о родителях, в законе нет. А как они участвуют в управлении, мы знаем на примере Москвы: если директор не умеет «убедить» родителей в управляющем совете в необходимости слияния школ и детских садов в гигантские «холдинги», его снимают.

Говоря далее об информационной открытости системы образования, что действительно можно признать новым элементом закона, министр утверждал: «это избавит учителей от бумажной волокиты, от написания большого количества отчетов, которые мешают им сегодня заниматься главным делом – обучением и воспитанием детей». Видимо, министру невдомек, что сейчас учителей заставляют вести всю документацию в виде «двойной бухгалтерии»: электронной и бумажной.

«Восьмое. Новый законопроект учитывает и интересы работодателей. […] Среднее профессиональное образование … станет общедоступным, будет включать в себя как программы подготовки специалистов среднего звена, так и программы подготовки высококвалифицированных рабочих». Вот только работодатели не понимают своего «счастья». Видимо, поэтому они выступали против ликвидации начального профессионального образования как особого образовательного уровня. По этому поводу я получал письма от структур Газпрома и шахт Кузбасса, от профессиональных ассоциаций НПО и СПО и десятков академиков.

«Девятое. Новый закон вводит процедуру независимой оценки качества образования… Кроме того, законопроектом закрепляется система мониторинга в сфере образования, призванная комплексно оценивать развитие образовательной отрасли в целом и отдельных образовательных организаций в частности». Независимая оценка качества образования существует и сейчас, а мониторинг второй год подряд проводится по таким показателям, которые подобны измерению информации в килограммах, а кровяного давления – в квадратных метрах.

Повторю: большинство достоинств нового закона, которые называются руководителями минобрнауки, либо не новые, либо нет достоинства.

Полный назад!

Как это обычно бывает, фэнтези на тему о мнимых достоинствах закона призвано скрыть его пороки. Увы, число последних по сравнению с реальными достижениями более или менее соответствует пропорции: шаг – вперед, три – назад. Назовем лишь некоторые.

Первое: идеология услуг. При обсуждении законопроекта в Думе господа из партии власти уверяли нас, что от этой теории отказались. Между прочим, даже президент В. Путин в недавнем Послании Федеральному Собранию подчеркнул, что образование – не услуга.

Однако загляните во все статьи закона, где речь идет об экономике и финансировании образования, и прочтете, что это государственная или муниципальная услуга! Творчески работающие педагоги не раз заявляли, что теория услуг разрушает все духовное содержание образовательных отношений и справедливо возмущались, что их приравнивают к чистильщикам сапог или уборщикам мусора.

Второе: возможность снижения конституционных гарантий. Дело в том, что Конституция гарантирует – бесплатность образования исключительно в государственных и муниципальных образовательных учреждениях либо на предприятиях. Однако в законе понятие «учреждение» исчезло и заменено на «организацию». При этом в организациях Конституция уже ничего никому не гарантирует. Отменить или снизить гарантии на уровне закона гораздо легче. Видимо, не случайно профильный комитет и думское большинство провалили поправки, которыми мы требовали вернуть понятие государственных и муниципальных образовательных учреждений в закон. Последствия трудно прогнозируемы, а исход «инноваций» может оказаться летальным.

Третье: повышение платы за детские сады. По прежнему закону плата за присмотр и уход за детьми в системе дошкольного образования не должна была превышать 20%, а для родителей с тремя детьми – 10% от реальных затрат учреждения. В новом законе такого положения нет. Следовательно, он разрешает повышение родительской платы в пять–десять раз.

Власти уверяют нас, что никакого повышения с 1 сентября не произойдет. Это, скорее всего, правда: деньги в бюджет текущего года заложены, а скандалов перед выборами 8 сентября никому не хочется. Однако долгосрочные последствия очевидны: формально бесплатное и доступное дошкольное образование большинству окажется не по карману. Зато проблема очередей в детские сады может решиться сама собой.

Четвертое: фактическая отмена гарантий сохранения сельской школы. Даже в действующем плохом законе ликвидировать сельскую школу можно было только с согласия сельского схода. Теперь нам предлагают создавать некие комиссии, которые будут оценивать последствия такой ликвидации. Очевидно: «уломать» (или «сломать») комиссию несравненно легче, чем сход граждан. При таком подходе призывы министра образования и науки остановить ликвидацию сельской школы исполнены не будут.

Пятое: отмена надбавок и выплат. В результате принятия закона:

– все педагогические работники лишаются скромной выплаты на учебно-методическую литературу;

– доктора и кандидаты наук – надбавок за ученые степени;

– доценты и профессора – надбавок за ученые звания.

Правда, эти деньги обещают включить в оклады, однако ни гарантий, ни механизмов в законе нет. Одна из версий: педагогам объявляют о повышении заработной платы, а вместо этого «зачтут» включенные в нее надбавки. Зарплата якобы увеличена, а денег столько же!

Шестое: Урезание коммунальных льгот для сельских педагогов. Оно началось уже в прежнем законе после 2010 года. Но там по крайней мере содержался запрет регионам снижать уровень компенсаций, существовавший на момент введения закона в действие. В новом законе никаких ограничений нет. Установлено только, что размер, порядок и условия компенсации платы за жилищно-коммунальные услуги определяются регионами, у которых в бюджетах денег, как всегда, не хватает. Заодно фактически ликвидируются коммунальные льготы для сельских педагогов, вышедших на пенсию.

Седьмое: Ликвидация начального профессионального образования как особого образовательного уровня. Часть его программ (подготовка высококвалифицированных рабочих) будет отнесена к среднему профессиональному образованию, а другая часть – к профессиональному обучению без повышения образовательного уровня. Между тем в прежнем законе гражданину гарантировались общедоступность и бесплатность начального профессионального образования, а в новом законе общедоступность и бесплатность профессионального обучения не гарантируются. Таким образом, для части граждан новый закон понижает государственные гарантии получения профессионального образования. У меня на руках находятся прогнозы серьезных экспертов, предсказывающих кризис в подготовке рабочих кадров во многих регионах России.

Восьмое: снижение гарантий для сирот. Согласно новому закону, они лишаются льгот при поступлении в вузы. Как известно, и без того успешно социализируются лишь 10% выпускников детских домов. Остальные попадают под влияние криминала, становятся его жертвами или людьми без определенного места жительства. Ясно, что ситуация станет еще хуже. Потери для экономики и человеческого потенциала страны очевидны. Не говорю уже о, извините за выражение, гуманности государственной политики, которая сначала порождает рекордное в мире количество социальных сирот на душу населения, а затем перекрывает социальные лифты, способные вывести их в нормальную жизнь. Похоже, «любовь» правительства и думского большинства к нашим сиротам прямо пропорциональна квадрату расстояния, на котором они находятся от своей страны.

Девятое: удар по другим льготникам. Ценой огромных усилий нам удалось сохранить льготы при поступлении в высшие учебные заведения для детей-инвалидов, инвалидов I и II групп. Однако аналогичные льготы новым законом исключены:

– для граждан в возрасте до 20 лет, имеющих только одного родителя – инвалида I группы, если среднедушевой доход семьи ниже прожиточного минимума в соответствующем субъекте Российской Федерации;

– для граждан, которые уволены с военной службы и поступают в образовательные учреждения, реализующие военные профессиональные образовательные программы, на основании рекомендаций командиров воинских частей;

– для участников боевых действий.

И все это на фоне разговоров о помощи бедным и любви к армии.

Десятое: сокращение числа бюджетных студентов. Законом предлагается отказаться от действующего положения, согласно которому в России на 10 тысяч населения должно приходиться не менее 170 бюджетных студентов, и заменить его новым: 800 студентов на 10 тысяч молодежи в возрасте от 17 до 30 лет. Казалось бы – больше!

Однако расчеты показывают: к 2020 году при таком подходе число бюджетных студентов в стране сократится не менее чем на 700 тысяч. А в расчете на 10 тысяч населения – примерно со 172 до 125. Напомню: в России и без того бесплатно учатся менее 40% студентов, тогда как во Франции – более 80%, а в Германии – более 90%. Про Советский Союз, где все студенты учились бесплатно, нечего и говорить.

Одиннадцатое: частичная отмена стипендий. По прежнему закону они гарантировались хорошо успевающим, а также социально необеспеченным студентам. В новом законе минимально допустимый размер стипендий не устанавливается и каждому хорошо успевающему студенту стипендия не гарантируется. Стипендиальный фонд будут делить администрация и студенческое самоуправление по известному принципу: вот вам на всех три рубля – и ни в чем себе не отказывайте!

Двенадцатое: удар по иногородним студентам. Согласно прежнему закону, плата за общежитие не должна была превышать пяти процентов от расчетной стипендии. В новом законе это положение исчезло. Тем самым не исполнено одно из ключевых требований профсоюза работников образования и науки. Реальная цена общежития в столицах составляет от четырех до шести и более тысяч рублей; в городах-миллионниках – свыше двух тысяч. И даже если, как обещает президент, малообеспеченным и одновременно отлично успевающим студентам будет установлена стипендия на уровне прожиточного минимума, большая часть ее уйдет на оплату общежития.

Тринадцатое: удар по студенческой культуре. По новому закону студенты лишаются права на бесплатное посещение музеев – под разговоры о патриотическом воспитании. Правильно: нечего просвещаться – пусть смотрят «ящик для идиотов»!

Четырнадцатое: угроза отмены выборов ректора в вузе. Если прежний закон предусматривал именно выборы, хотя и обставлял их отсевом (чтобы не сказать: отстрелом) неугодных кандидатов в ректоры на специальных министерских комиссиях, то новый закон целиком передает этот вопрос на усмотрение учредителя, т.е. минобрнауки и других министерств, имеющих вузы. Это еще одно подтверждение тому, что он отнимает не только социальные гарантии, но и свободу – в данном случае самоуправление как элемент вузовской автономии. Пока минобрнауки выборы сохранило, но при желании в любой момент и в любом вузе может отменить. Первая ласточка – МИРЭА (Московский институт радиоэлектроники и автоматики), в котором ректором назначен министерский чиновник.

Пятнадцатое: угроза коррекционному образованию. Закон ликвидирует специальные (коррекционные) образовательные учреждения для лиц с ограниченными возможностями здоровья как особый тип. Между тем уже в начале 2013 года, т.е. между принятием закона и его вступлением в силу, во многих регионах началась принудительная ликвидация детских садов и школ для ребят с инвалидностью. Письмом замминистра образования и науки И. Реморенко от 7 июня 2013 года этот факт был признан и подчеркнута необходимость сохранения таких учреждений. Другими словами, министерству приходится письмами исправлять пороки собственного закона.

Шестнадцатое: скрытые угрозы. В новом законе:

– как особый тип исчезают учреждения дополнительного образования детей. Это может вызвать снижение социальных гарантий для педагогических работников таких организаций;

– ликвидировано понятие вида образовательной организации, включая виды коррекционных школ, а также лицеи и гимназии, виды высших учебных заведений (академии, университеты). Это может привести к понижению финансовых гарантий деятельности таких организаций, поскольку по каждому виду в настоящее время существуют свои нормативы финансирования, а нередко – и особые социальные гарантии для работников.

Семнадцатое: отступление от принципов светского образования. В отличие от прежнего законодательства, в этом смысле новый закон:

– фактически сводит всю духовно-нравственную культуру к религиозной. На самом деле наше духовно-нравственное наследие – это не только православные Аксаков и Достоевский, но не в меньшей степени нерелигиозные Пушкин и Чехов и отлученный от церкви Толстой;

– вводит фактическую цензуру централизованных религиозных организаций над курсами духовно-нравственной культуры, обязывая светскую власть привлекать эти организации к учебно-методическому обеспечению таких курсов;

– по сути переводит курсы духовно-нравственной (читай: религиозной) культуры из факультативных (необязательных) в элективные (избираемые в обязательном порядке) или в обязательные, предлагая включить их в основные образовательные программы. Предложение депутатов фракции КПРФ изучать религиозную культуру на факультативной основе было отвергнуто.

– предоставляет возможность частным образовательным организациям вводить религиозный компонент без согласия учащихся и родителей, что открывает дорогу деятельности организаций типа Талибан.

Очевидно: моральный климат в обществе не прямо пропорционален его религиозности. Во всяком случае, в современной России с полугосударственной церковью этот уровень ниже, чем был в официально атеистическом Советском Союзе. Не менее очевидно и другое: перенося в школу потенциальные межконфессиональные конфликты, закон закладывает под наше образование мину замедленного действия.

Наконец, восемнадцатое: снижение гарантий просветительской деятельности. Из нового закона исключена норма, согласно которой на просветительские организации распространяются права и обязанности образовательных учреждений. Анализ юристов не дал однозначного ответа по поводу того, смогут ли эти организации продолжить работу в прежнем формате. Между тем уровень просветительской работы по сравнению с советскими временами и без того упал на порядок.

Итого

Оценивая закон, по большому счету нельзя не видеть, что он страдает четырьмя тяжелыми и вряд ли излечимыми заболеваниями.

Во-первых, он пустой. Это инструкция, написанная чиновниками для самих себя, в которой они делят между собой функции и полномочия.

Во-вторых, не считая того, что предусмотрено Конституцией, закон не содержит государственных гарантий развития образования и социальных гарантий для тех, кто учится и учит. Единственное исключение – положение о средней зарплате учителя. Ни родители, ни студенты, ни большинство педагогов в законе себя не найдут.

В-третьих, на каждый шаг вперед в законе приходится примерно три шага назад.

В-четвертых, секрет успешной образовательной политики в следующем: нужно соединить лучшие отечественные традиции с новейшими образовательными технологиями. Напротив, новый закон еще более разрушает первые и тормозит развитие вторых. Тем самым он не обеспечивает не только необходимого стране, как воздух, научно-образовательного прорыва, но и любимой нашими властями конкурентоспособности отечественного образования.

А потому название статьи «Рак в законе» имеет двоякий смысл: подобно пятящемуся членистоногому, закон толкает вспять российскую систему образования; а вместе с тем, подобно онкологическому заболеванию, он будет способствовать глубокому духовному поражению нашей образовательной системы, которое именуется идеологией формалистического, бюрократического, «мертвого» образования. Как сказал бы знакомый директор из Краснодарского края: «Дети! Уйдите из школы – не мешайте реализовать новый закон об образовании»!

www.sovross.ru