22 ноября в России отмечается неофициальный праздник - День психолога.
Новообретенное психологией в конце 19 в. «право на самоопределение» тут же обернулось переживанием «комплекса неполноценности» и попытками его компенсации, вплоть до «гиперкомпенсации». Претендуя на статус «объективной» науки, она ориентировалась на идеалы естественнонаучного знания, причем классического, которое выражает свою «объективность» в эквивалентах повторяемости эксперимента и точности добытых в нем данных, приравниваемой к математизируемости. Повторяется и точно просчитывается – значит, объективно. А если недоступно для воспроизведения и просчитывания
субъекту – уже не объективно? Или, все-таки, таковы условия принятой «научной конвенции»?
Это – очень «старая история», которая продолжается и поныне. Стремление психологов 21 века
«прильнуть» к достижениям neuroscience и computer science – из сферы попыток той же «гиперкомпенсации». Без поправки на то, что в разных пространствах, задаваемых в объективном знании, параллельные линии, условно говоря, могут оставаться параллельными, а могут и пересечься, что формы репрезентации мира в этом знании исторически ограничены, а кантовская «гносеологическая революция» с ее главным результатом – включением в картину мира самого познающего, субъекта уже больше века, как охватила территорию естественных наук (избитый пример – квантовая механика). Субъекта - с его крайней непредсказуемостью в ответ на любую неопределенность (А.Г. Асмолов), в форме которой является сущность современного мира. Которая сегодня – уже не «артефакт», а факт колоссального «эксперимента» под названием «история», поставленного без участия психологов (Ф.Т. Михайлов).
А психологию продолжают ловить на невоспроизводимости исследовательских результатов, отказывая в праве считаться даже не «объективной наукой» - просто наукой. Обостряя комплекс ее неполноценности и выдавливая в области, где о науке вспоминать не принято, вроде некоторых психотерапевтических практик. Кстати, по этой же причине термином «психологией» пытается маркироваться любая паранаука или паранаучная практика, сводя с толку неискушенного.
В психологии нет ничего вторичного, доступного полному воспроизведению, доведению до абсолютного автоматизма. В психологии всегда первозданна не только мысль или возвышенная страсть, но и рисунок простейших рабочих движений, которые образуют сложнейшее «моторное поле» (Н.А. Бернштейн) без повторяющихся траекторий. Это единственное, что «повторяется» в феноменах человеческой психологии (и в целом, человеческой жизни).
Это единственное, что «повторяется» в феноменах человеческой психологии (и в целом, человеческой жизни). А вот «павловские» рефлексы с точностью можно воспроизводить только на фистульных собаках. И сам же Павлов неоднократно и блестяще демонстрировал, насколько они, надежно выработанные, легко подвергаются сшибке в новых обстоятельствах, а характер реакции
живого на сшибку может быть неожиданным для исследователя. Кого тут винить – не подготовленную собаку, экспериментатора, которую ее не подготовил?...
Для психолога «сшибка» - не «ошибка», а суть того, что он изучает и с чем работает в самой жизни.
«Сшибается» - значит, живет, и именно психической жизнью.
С праздником ожидаемого непредсказуемого! Живого!
Владимир Кудрявцев
