- Российское общество уже более десятилетие находится под пристальным вниманием экономических психологов. Проводятся исследования, издаются монографии, соответствующая тематика внесена в академические планы. А есть ли сам предмет изучения? Сформировалось ли за этот срок экономическое поведение россиян?
- Думаю, что экономическое поведение у наших соотечественников только формируется, если сформируется вообще, во что хочется верить. Не говоря уже об экономической деятельности - я развожу эти понятия, о чем вы можете подробно узнать из статьи "Деятельностный подход в экономической психологии", опубликованной в этом же разделе сайта.
- В чем это выражается?
- В массе своей мы даже в малом не является субъектами экономической системы. Мы - по-прежнему объекты и инструменты, а иногда и заложники, государственной экономики и стихии бесконтрольно складывающегося рынка. Мы - в одном ряду с предметами потребления, орудиями производства, денежными знаками, ценными бумагами... За двумя исключениями. Во-первых, мы в них нуждаемся в значительно большей степени, чем они в нас. В конце концов, для потребителя, особенно в условиях отсутствия нормальной конкуренции, всегда можно создать безальернативную ситуацию по типу "не хочешь - не бери". И всегда найдется человек, который приобетет жизненно необходимый товар втридорога. Во-вторых, совокупная стоимость того, чем наполнен рынок, превосходит стоимость труда, не говоря уже о цене благополучного существования, жизни и здоровья большинства из нас, вместе взятых. К этому приложима характеристика Карла Маркса - "всеобщее отчуждение". Подобное возникает в условиях первоначального накопления капитала. Но мы-то уже прошли эту фазу - собственность претерпевает, как минимум, третий фундаментальный передел.
В равной степени государство и ключевые агенты рынка также являются лишь квазисубъектами экономической системы, поскольку свободно ее не формируют и произвольной ею не управляют. Так им легче обогащаться сверхприбылями и наживаться на гражданах. Остающаяся импульсивной, как и при Ельцине, экономическая политика нашего государства, несмотря на многочисленные заявления чиновников разного ранга, - тому яркое подтверждение.
- Приведи, пожалуйста, примеры.
- Достаточно взять хотя бы отношение к пресловутым "олигархам". Вначале, года три тому назад Президент пытался с ними договориться, вызвал их на беседу. Договориться, уговорить... Они что - дети? Есть, простите за банальность, закон, одинаковый для всех. А потом, когда они вдоволь нажившись на национальном достоянии, начали демонстрировать властные аппетиты, их стали упрятывать за решетку. Это, правда, больше политика, чем экономика. То и другое, разумеется, постоянно переходит друг в друга. Как расценит Запад арест верхушки "ЮКОСа"? Это - вопрос политики. Получим ли мы в связи с ситуацией, сложившейся вокруг опального естественного монополиста, западные кредиты, сократятся ли иностранные инвестиции в отечественное производство? Это - уже вопрос экономики. Но все же... Не ситуативное ли, не импульсивное ли это поведение государства? Сначала - дружим, потом - раздруживаемся. Инфантильно, как в песочнице. Вместе того, чтобы внятно очертить "правила игры" государства и бизнеса и неукоснительно следить за их выполнением. Даже старшие дошкольники - дети 6-7 лет вначала очень четко договариваются, как они будут играть, а затем весьма ревностно следят за следованием правилам (так называемые "игры с правилами"). Нарушаешь правила - вылетаешь из игры.
Но замечу, что в инфантильности взрослых политиков, управленцев, представителей бизнеса есть известный, может быть - отчасти бессознательный, расчет. Когда она становится нормой, когда население начинает воспринимать ее в качестве чего-то естественного и неотвратимого, как цунами, можно освободить себя от ответственности по ряду жизненно важных позиций. Помните, как в начале 90-х гг. Гайдар и его команда на каждом углу заверяли: отпускаем цены - включается рыночный механизм, а рынок все сам вывезет? Явлинский ему тогда возразил в общем-то очевидное: создайте вначале условия для экономической конкуренции, а потом уж - отпускайте цены. Я бы добавил: в первую очередь условия не для конкуренции пирожковой с чебуречной, а для конкуренции высокотехнологичных наукоемких производств. Это сразу бы подняло планку развития рынка, задало бы высокий уровень культуры рыночных отношений для всех. В том числе - для пирожковой и чебуречной. Впрочем, Явлинского (от идеализации которого я далек) все равно никто не послушал.
Конкуренция - один из основных путей формирования субъектов рынка. Вслед за Адамом Смитом мы продолжаем сетовать на "невидимую руку рынка", мистифицируя его бессубъектное силовое поле. "Гайдарономика" оказалась в плену этой иллюзии, точнее - сознательно воспроизводила ее. В результате она поставила страну на грань банкротства, которое и произошло в августе 1998 года. Обычно за пресловутой рыночной "рукой" у нас стояли и, увы, до конца не сдают своих позиций чьи-то внеэкономические, часто - либо политические, либо криминальные или полукриминальные теневые интересы, средством удовлетворения которых служат большие деньги. Удобнее и безопаснее объявить вызываемые ими формы экономической псевдодеятельности - например, рыночные махинации - стихийным, естественным процессом. В рамках этих форм экономическое поведение, экономическую деятельность, тем более - ее полноценных субъектов не вырастить. А сам по себе бессубъектный рынок никуда не выведет. Только субъекты свободного целеполагания - индивиды, корпорации, общество в целом создают необходимый для него ресурс саморазвития. Лишь в этом случае сможет появиться "невидимая рука", которая будет направлять экономические процессы не просто куда-то, по одной ей ведомым векторам, а в социально оправданное, перспективное русло.
Мы же получили то, что получили. Хотя не отпускать цены было нельзя, но включился при этом вовсе не рыночный, а бандитски-грабительско-чиновничий механизм получения наживы. И нынешние реформы в принципе направлены на его косметический, ну, пусть даже на капитальный ремонт. В то время как он нуждается в демонтаже, утилизации и замене на другой - рыночный в собственном смысле слова. А конкуренция начала складываться только в последние годы, да и то спонтанно, без поддержки государства. Спасибо нам, потребителям! Мы слегка дисциплинировали рынок. Значит, я все-таки не до конца прав. Ростки экономического поведения населения пробиваются... Но их полноценные всходы возможны только в условиях гражданского общества и правового государства, до чего нам пока очень далеко. Построение как того, так и другого требует радикального преодоления политико-экономической инфантильности, бездеятельности, суетливости власти.
Тут есть еще один тормоз. Едва ли сегодня нужно доказывать, что рынок, регулируемый рычагами правового государства, без гражданского общества существовать не может (как и наоборот). А у нас рассуждают о необходимости развития рынка на основе введения диктатуры закона, забывая элементарное: все это должно опираться на мощные механизмы защиты прав и свобод граждан, которые приоритетны по отношению к государственным и рыночным интересам. Последние - только инструменты реализации первых. А на деле получается, что человек существует для субботы, пассажиры для машиниста, машинист для паровоза...
- И все-таки, какое это имеет отношение к экономической психологии российского населения?
- Самое прямое. Импульсивное экономическое поведение государства, точнее тех, кто призван персонифицировать его силу и мощь, создает своеобразную "зону ближайшего развития" (ЗБР), вернее - его задержкидля остальных граждан. Что происходит с ребенком в рамках оптимальной модели ЗБР? Во-первых, он, осваивая при помощи взрослого все более самостоятельный способ действования, в результате завоевывает автономию. Во-вторых, его уверенность по мере обретения самостоятельности возрастает именно потому, что он продолжает чувствовать поддержку взрослого, пусть уже не деловую, а больше эмоциональную, и тем самым не утрачивает, как говорил Эрик Эриксон, "базисного доверия к миру". Представим теперь, что в ЗБР ребенок оказывается со взрослым-аутистом. Будет ли достигнут подобный эффект? Будет ли освоена эта зона? Правда, великолепный фильм "Человек дождя" намекает на утвердительные ответы. Но не станем забывать, что его главный герой, которого блистательно сыграл Дастин Хофман, по-человечески одаренный аутист, поспособствовавший изменению сознания и жизни своего брата, что называется, изнутри, - в значительной степени плод художественного вымысла. Так вот, какое экономическое поведение граждан может инициировать государство, которое сплошь и рядом демонстрирует свой коллективный аутизм? В результате масса граждан проявляет полную экономическую несамостоятельность, зависимость от ситуативной конъюнктуры того же рынка и, естественно, не чувствует никакой защищенности со стороны государства. А потому и не доверяет ему (проявляя прямо-таки потрясающую доверчивость по отношению ко всякого рода псевдорыночным персонажам - жуликам, мошенникам, махинаторам). Между тем, доверие, как говорят на Западе, trust - один из мощнейших факторов развития экономических отношений.
- Ты утверждаешь, что у наших граждан в массе пока не сформировался экономический менталитет, экономическое поведение. А как же тот, сдвиг, который мы наблюдаем с начала 90-х: именно среди этой массы появились челноки, палаточные торговцы, люди, которые не продают вдохновение, но охотно продают рукописи... Разве они не носители этого менталитета и поведения?
- Нет, не носители. Они просто реагируют на ситуацию в целях выживания. А это не специфически экономическое целеполагание, если, конечно, не повторять слабые зады марксизма. Эти люди даже не агенты, а реагенты рынка. Если у них и пробивается нечто напоминающее "экономическое поведение", то в лучшем случае это поведение не произвольное. Они слепо работают на дядю. А дядя, в свою очередь, - на дядю более высокого порядка. Верховные же дяди, похоже, тоже только импульсивно реагируют на что-то. Стратегических акций в экономике за ними пока не замечено. Значит, мы зависимы от хаотичных импульсов высокопоставленных дядей. Реакций, по большей частей, носящих форму разного рода спекуляций и махинаций. На которые мы еще и должны "реагировать" честным трудом. Я тоже долго "реагировал" - работал на дядей. В частности, за бесценок отдавал рукописи в различные издательства, которые - разумеется, не платя потиражных, - прилично зарабатывали на них. Или пытался за символическую зарплату обеспечивать жизнь нужной государству, но абсолютно беззащитной бюджетной структуры, сдерживая поток бездарных управленческих импульсов свыше и даже со стороны. Теперь мне это надело. Надеюсь, при мне осталось достаточно непроданного вдохновения, чтобы порвать с этой порочной практикой.
Но главное даже не в этом. Мы не учитываем простое: помимо правовых, нашими основными отношениями с государством являются экономические. На свои налоги вы именно нанимаете, например, весь чиновничий и военно-полицейский аппарат, вы нанимаете себе даже Президента. Есть даже официальный договорной документ - ваш голосовательный бюллетень. Конечно, бывает так, что нанимаемый вами персонал не оправдывает ваших ожиданий, а иногда начинает портить вам жизнь. По правовым основаниям вы можете расторгнуть с ними экономические отношения лишь на ближайших выборах. В России же сложились не правовые, не экономические, а взаимопаразитические отношения государства и граждан, как об этом нелицеприятно, но точно говорит Юрий Громыко. Паразитирует на гражданах и рынок, хотя ему граждане практически не имеют возможности ответить взаимностью, как государству с его по-прежнему дотационной экономикой.
- Погоди, погоди... Цены и так бешенно растут, и никакие дотации за ними не поспевают. Подумай, что произойдет, если их снять. Большая часть населения не сможет ежедневно покупать хлеб, пользоваться транспортом...
- Чтобы улучшить материальное положение населения, нужно не наращивать госдотации, а включать эффективные рыночные механизмы, ориентировать их на поддержку социально акцентированной экономической политики. Например, в качестве государственного приоритета ради интересов потребителей развивать и поддерживать конкуренцию. Ты говорил про хлеб, но общеизвестно, что ситуация с зерном еще со времен СССР у нас искусственная, в смысле - противоестественная, вызванная нашим неумением вести хозяйство. А дотационная основа экономики только развращает граждан, препятствует их становлению полноценными субъектами экономической системы, да и лишает потенциала развития саму эту систему. Бюджетники все время требуют повысить им зарплату. Но разве приращение к нищенскому куску бюджетного финансирования еще более нищенской надбавки решит проблему в принципе? Тут нужны иные, более радикальные меры.
В начале 90-х казалось: стоит предприятию акционироваться, и жизнь изменится. И вот акционировались, выпустили "ценные" бумажки и... продолжили работать по-старому, по-советски, в ожидании помощи государства. Лишь незначительная часть директоров сумела реорганизовать производство: определить целевые приоритеты, найти технологические средства для их достижения, изыскать достойный кадровый ресурс, продвинуть свою продукцию на раынок, развернуть сети ее сбыта и т.п. Между прочим, используя для этого даже пресловутые ваучеры! Их предприятия до сих пор на плаву, а значительная часть акционированных структур развалилась.
Стоит ли удивляться тому, что большинство из нас после десятилетий жизни на дотационной основе не владеет даже элементарными навыками экономического поведения, подобными тем, что необходимы, скажем, для управления автомобилем: если стартуешь с нейтральной скорости - повернул ключ, нажал педаль сцепления, выставил первую скорость, отжимая сцепление, одновременно поддаешь газ. Далее: сцепление - рычаг назад, ставишь вторую скорость и т.д. Хотя наверняка удобнее автоматическая коробка передач - в лице той же системы госдотаций. Но, во-первых, для нас это слишком дорогое удовольствие. А, во-вторых, как и в случае вождения автомобиля, она не дает новичку возможности научиться, хотя бы предварительно разобравшись в принципах работы той системы, которая называется экономикой.
- Значит, ты считаешь, что государственная поддержка бюджетных организаций - порок социалистической системы?
- Нет, я так не считаю. Просто должны быть изменены ее принципы. Нужно переходить к инвестиционному способу финансирования бюджетных структур, хотя бы там, где это возможно. Инвестиция предполагает не безвозвратное вливание финансовых средств, а вложение капитала. Следовательно, инвестор вправе ожидать не только возвращения выделенных денег, но и получения отдачи и даже процента. Государство должно стать инвестором по отношению к бюджетным организациями, во всяком случае, той части из них, результаты деятельности которых имеют непосредственный "выход" в социальную практику или косвенно влияют на ее состояние. Объем их финансирования должен быть существенно увеличен. Но в то же время должен быть определен объем, способ и срок отдачи инвестиционных вложений в виде вполне определенного, экономически измеряемого конкретного результата. Проценты от предполагаемой прибыли могут быть возвращены в виде тех же налогов. Возвращены - дифференцированно в отличие от единого для всех налога на прибыль, который существует сегодня (пусть не самого большого - 24% против американского - 35-46%). И налоги эти должны быть целевым образом использованы для поддержки институтов социальной сферы - образования, здравоохранения и др., а не для содержания аппарата чиновников. Тогда круг замкнется. Бюджетники будут инвестировать средства в развитие того, в чем жизненно нуждаются повседневно. Они сами создадут для себя систему надежных социальных гарантий. Что является предпосылкой, в том числе, роста экономического сознания и самосознания.
- Извини, но о какой отдаче может идти речь, например, в образовании или здравоохранении?
- Об очень даже значительной. В одном из интревью, размещенном на этом сайте, я уже ссылался на крупного советского экономиста и статистика академика С.Струмилина. Около полувека назад он подсчитал, что 1 рубль, вложенный в образование, оборачивается прибылью в 3 рубля на производстве. Этот расчет были сделан применительно к условиям дотационной социалистической экономики. Эффективный рынок может увеличить эту отдачу во много раз. Во всем мире осознано, что образование в потенции уже давно стало производительной силой общества, механизмом его социокультурного и экономического роста. Вопрос лишь в том, как "включить" этот механизм на практике. Теория развивающего образования, в русле которой я работаю, как раз и задает некий проект его реализации.
Здравоохранение - в том же ряду, если подойти к проблеме по-деловому. Так, опыт разработки и внедрения программ профилактической медицины, инициированных Министерством здоровья и благосостояния Канады, продемонстрировал, какой позитивный эффект может дать смена акцентов с простого лечения и профилактики болезней на системное обеспечение социальных практик, направленных на развитие здоровья населения. Здоровья - как самостоятельно культивируемой ценности. В результате здравоохранение стало одной из стратегических сфер социальной политики Канады, которая непосредственно влияет на ситуацию в экономике.
Российские же ведомства иногда заведомо ставятся в такое положение, что при всем желании способствовать выполнению подобной миссии не смогут. Вот, например, спорт высоких достижений - потенциально мощный источник не только национального дохода, но и социального развития. Там, как известно, вращаются колоссальные средства, далеко не только от спортивной деятельности. Казалось бы, мы вправе ожидать оттуда значительных вливаний в массовый спорт, физическую культуру и развитие здоровья населения. Я, кстати, выступаю с предложением разработать единую федеральную стратегию развития спорта высоких достижений и этих секторов социальной сферы. Не секрет, что спортивные клубы - в долгу перед детско-юношескими спортивными школами и секциями, из которых они в итоге обогащаются превосходными кадрами, но которые, за редкими исключениями, остаются в прозябающем состоянии. И это закономерно.
В одно из своих интервью министр спорта Вячеслав Фетисов сетует на плачевное состояние своего ведомства. Хотя его бюджет за последние два года вырос в два раза и сейчас превышает 6 миллиардов рублей, он намного меньше, например, бюджета здравоохранения, в который сейчас вливаются немалые средства. На 200 тысяч человек в России приходится один (!) бассейн... На первый взгляд, что тут ждать бюджетных подачек - ведомство более чем самокупаемое. Берите на свои нужды, сколько хотите, из большого спорта - не обеднеет. Но у уважаемого Вячеслава Александровича (позиция которого по многим вопросам мне импонирует) связаны руки. Между министерством и клубами, где воспитываются и тренеруются спортсмены, уже давно ставшие рыночным товаром, существуют посредники - разного рода федерации. Например, широко распространена практика скупки молодых талантливых хоккеистов за бесценок. Реальная стоимость каждого из них - 2 млн. $, а их отдают за 120 тысяч. Оставшиеся деньги оседают в Федерации хоккея России, не попадая ни в спортивные школы, ни к тренерам. Воздействовать на ФХР министерство по закону не может, федерация - общественная организация. Так закрепляется долговечная порочная практика, расцветшая пышным цветом в те времена, когда спорт курировал Шамиль Тарпищев, креатура Ельцина. Разрушить ее могут только решения самых высших эшелонов государственной власти, которые лишат спортивные федерации права на бесконтрольное осуществление подобных коммерческих операций. Я уже не говорю, что этой и иной своей деятельностью ФХР внесла не последнюю лепту в развал отечественного хоккея - нашего традиционного национального достояния.
А наш подход к финансированию науки и организации ее экономики? Вот почти анекдотический случай. Руководство одного из наукоградов обратилось к областному правительству с просьбой профинансировать исследования, направленные на открытие - ни больше, ни меньше - нового элемента таблицы Менделеева. Предполагалось, что этот элемент будет носить имя того самого наукограда. Колоссальные средства были получены. Их потратили, а элемент так и не открыли. Понятно, что в науке отрицательный результат - тоже результат. В западных научных журналах принято печатать статьи, в которых показывается (а не "вдруг" оказывается), что исходная гипотеза исследования не подтвердилась, объясняется почему это произошло. Тупиковый путь поиска таким образом отсекается. Но то, что уместно на уровне научной кухни, не уместно на уровне экономики. В конце концов, частный инвестор, если он желает, может вложить свои средства в любой рискованный проект. Но только не государство, в бюджете которого дыр намного больше чем заплаток. Тем более, когда это делается в духе худших традиций социалистической плановой экономики: принимая на веру заверения в том, что открытие не только стопроцентно совершится к назначенному сроку, да еще и будет названо именем города - как тут не поверить?!. А тот регион, в котором произошла эта курьезная история, нуждается в очень многом, прежде всего - в развитии социальной сферы.
- У меня создалось впечатление, что ты - сторонник капитализации отношений государства и граждан. Этого можно было ожидать от какого-нибудь "экстремального" рыночника из СПС. Но ведь тебя же все знают как человека "государственного".
- По поводу СПС скажу только одно. Его лидеры - от Гайдара до Чубайса - в свою бытность руководителями страны насаждали некую квазирыночную модель сугубо большевистскими методами. Припирали людей к стенке и диктовали им безальтернативные условия. Чубайс и сейчас пытается проводить такую политику от имени РАО ЕС, особенно в отношении населения регионов-должников. В итоге без света и тепла оказываются заводы, больницы, родильные дома, школы, наконец, дома граждан, регулярно оплачивающих электроэнергию. А региональная знать как пользовалась автономными источниками, так и пользуется ими. В то же время, по оценке многих экспертов, г-н Чубайс управляет своей структурой экономически весьма не эффективно. Ее поддерживает лишь статус естественной монополии. Конечно, Чубайса можно было бы поставить, скажем, во главе производства отечественных телевизоров, чтобы он там проявил свои подлинные деловые качества. Как когда-то нерадивых партийных функционеров "перебрасывали" на сельское хозяйство, образование и культуру. Правда, всегда было искренне жаль эти и без того не процветавшие ведомства. А СПС - отыгранная карта. Любительский клуб состарившихся, но так и не ставших мужами мальчиков, у которых нет ни идей, ни реальных достижений.
Что касается "капитализации отношений государства и граждан", то я не стал бы бросаться такими терминами. В цивилизованном мире вообще нет такого противопоставления: государство и рынок. Там они сотрудничают, работают друг на друга на пользу населению. По возможности, конечно, ибо как то, так и другое идеализировать не стоит. Рынок все же преследует свои экономические, а государство свои политические цели. Противопоставление возникает лишь тогда, когда эти цели вступают в конфликт, и именно в данной ситуации государство и рынок оба начинают играть против населения. Когда паны дерутся, известно у кого трещат чубы. Отнюдь не у Чубайсов. Это "единство и борьба противоположностей" характерны для современной России. Впрочем, такое случалось и на Западе. Например, в Великобритании конца 1970-х годов, когда правительство Гарольда Вильсона донельзя национализировало экономику с фундаментальными капиталистическими устоями, и та дала трещины по ряду стратегических направлений, которые уже заделывало "капиалистически" ориентированное правительство Маргарет Тэтчер.
Я же имел в виду, что отношения граждан, занятых прежде всего в бюджетной сфере, и государства должны складываться в контексте рычночной системы. А они продолжают строиться по советскому образцу, что и сдерживает их развитие. То, что граждане постоянно испытывают на себе диктат растущих цен (причем, иногда на то, что на мировом рынке относительно стабилизировано и сбалансировано), это проявление не рыночной экономики, а как раз ее несформированности.
Но, во-первых, включение этих отношений в рыночный контекст может происходить лишь на основе развитой социальной сферы, построение которой должно осуществляться одновременно и в тесной связи с формированием рыночной системы. "Потом" ничего не получится. А, во-вторых, для этого бюджетники должны получить целый ряд экономических свобод и льгот.
Например, текущее налогообложение внебюджетной деятельности госпредприятий, как и все остальные отчисления в государственный бюджет, необходимо сделать для них максимально льготным. Это ненормально, когда вы, будучи бюджетником, начинаете разворачивать внебюджетную деятельность, а вас из-за этого лишают, допустим, льготной аренды помещения. Наоборот, должны быть предоставлены все условия для развития этой деятельности. А Министерство финансов может отказать в проплате аренды по полной стоимости, ссылаясь на якобы не предусмотренные расходы. Но если вы занимаетесь, к примеру, психотерапией (а это - дорогостоящие и, казалось бы, весьма выгодные услуги), львиную долю заработанных денег придется отдавать в качестве налогов. Из каких средств вы сможете проплачивать аренду?
Это же относится и к кредитованию, которое должно стать для бюджетных организаций льготным, особенно, если они учреждают своей базе внебюджетные структуры. Льготы при выдаче кредитов необходимо распространить и на предприятия малого и среднего бизнеса. Существующие 15-20% годовых банки могли бы брать с крупного бизнеса, а с вышеперечисленных структур - 3-4%, как в западных странах.
В тех случаях, где результат не может быть достигнут в короткие сроки (наука, образование и др.) при государственном инвестировании целесообразно задействовать механизм фьючерсного (с отдачей в более отдаленном будущем) финансирования.
К сожалению, экономическая психология россиян пока разложима без остатка на три составляющих - ситуативную психологию, психологию толпы, мифологическое мышление (о последнем я также писал в статье, которую упомянул в самом начале нашего разговора). Пока большая часть из них не займет субъектную позицию в экономических процессах, те преобразования, о которых я говорил, так и останутся в проекте. А осваивать, как-то "примерять" на себя эту позицию надо уже сейчас. Прежде всего нам самим нужно отчетливо осознать ущербность менталитета советского бюджетника. Иначе мы даже не сможем вести себя "экономически" определенным образом, а будем продолжать "вестись" в толпе - государством, рынком или вообще каким-нибудь криминалом.
- По-моему, ты сгущаешь краски...
- Суди сам. Я не стану анализировать общеизвестное - ситуации с ваучерами, финансовыми пирамидами, реакцию на "черный вторник" в октябре 1994 г. и дефолт в августе 1998. Достаточно задать вопрос: планирует ли стратегически свой семейный бюджет наше население? Вам ответят: какое планирование при нестабильности национальной экономики - люди живут одним днем, и правильно делают.
А на что наши соотечественники откладывают деньги? По данным Института комплексных социальных исследований РАН, - 40% на лечение и лишь 29% - на образование, 26% - на жилье. Эта связано, конечно, со многими факторами: рыночными ценами услуг и товаров, их доступностью разным слоям населения и т.д. Но очевидно одно: удовлетворение ситуативно возникающей потребности в лечении важнее запросов на нечто, казалось бы, более долговечное и перспективное. Не удивительно: за этой ситуативной потребностью иногда стоит вопрос жизни, не говоря уже о полноценном существовании, трудоспособности и др. Кроме того, пользование услугами бесплатной становится не то что бесполезным, а все более рискованным. Но ведь есть еще одно, значительно более гарантированное "внеситуативное" средство сохранения здоровья и продления активной жизни - здоровый образ жизни. Это - по-настоящему "инвестиция в будущее", а сограждане вкладывают в него ничтожные средства по сравнению с медицинскими услугами. Да и то - чаще, когда гром уже грянул. В ходе опроса родителей дошкольников мы спросили: что важнее всего для вашего ребенка? Главным приоритетом большинство назвало здоровье. А затем мы поинтересовались, ходят ли они со своими детьми на прогулку в парк или лес, занимаются ли по утрам зарядкой, посещают ли бассейн, катаются ли на лыжах... Такие родители оказались в меньшинстве. Зато остальные достаточно регулярно водят своих детей по врачам.
Мы настойчиво продолжаем все мерить мерками ситуации, мерками одного дня, ссылаясь на тяготы бытия, половину из которых создаем или придумываем себе сами. Стратегического видения происходящего как не было, так и нет. Так и получается: люди-однодневки, фирмы-однодневки, бизнесмены-мотыльки. Эта временщицкая психология срабатывает на всех уровнях. Менеджеры по персоналу спрашивают меня: зачем нам отбирать людей с высоким уровнем таких-то способностей, если в нашей фирме они долго не продержатся (между строк прочитывалось: не уверены, что продержится и сама фирма). Как в криминальном мире: его представители живут "на максимуме оборотов", не будучи уверенными что завтра вообще наступит. Ходят по фешенебельным ресторанам, проигрывают запредельные суммы в казино, тратят деньги на ненужные, но дорогие безделушки. Извечная российская беда.
НЭП был обречен, потому что задумывался как временная мера: "Мавр сделал свое дело, Мавр может уходить". А часть нэпманов-предпринимателей подумали: а вдруг оправдается, приживется. И организовали свое дело по-серьезному. Они недооценили большевистской одержимости. Даже если бы верившие в НЭП "сильные этого мира" Ленин и Дзержинский прожили бы дольше, все бы закончилось так, как закончилось. Стало быть, и история вроде бы учит... Какие уж тут инвестиции в национальную экономику! Лучше прокутить и получить сиюминутную отдачу.
Сейчас Москва и некоторые другие крупные города - в лице не только богатых, но и просто обеспеченных слоев населения - захвачены эпидемией так называемого "престижного потребления" (шопинг в бутиках, посещение дорогих кинотеатров, фитнесс-клубов, массажных салонов и т.п.). Хотя предоставляемые в этом случае товары (услуги) можно приобрести (получить) в других местах за гораздо меньшие деньги. Здесь мы сталкиваемся не только со следствием стремления к престижу, подогреваемого агрессивной рекламой и статьями в глянцевых журналах. Это зачастую еще и попытка побыстрее вложить "лишние" деньги, потому что на следующий день такой возможности может не представиться. А это - модель уже не экономического, а антиэкономического поведения. На этом фоне Абрамович, который купил "Челси" - некий символ перспективности и долговечности, смотрится, на первый взгляд, выигрышно. Вот только, во-первых, не известно, на какие средства сделана эта покупка. Председатель Счетной палаты С.Степашин, человек, по всей видимости, знающий цену своему слову, заподозрил, что затраченные на покупку "Челси" 300 миллионов долларов - это и есть те самые 10 миллиардов рублей, которые Абрамович увел от налогов через Чукотскую оффшорную зону еще в 2001 году. В то время, как госдолг Чукотки составляется сегодня 9,3 млрд. рублей. Честный человек, считающий себя профессионалом в вопросах бизнеса, по идее, должен был бы если не харакири сделать, ту уж точно подать в отставку. Ну а, во-вторых, нет гарантии, что новый хозяин "Челси" вскоре не перепродаст свое приобретение. Для него - он ведь всего лишь взрослая игрушка.
Свет на подобную модель экономического поведения богатого человека проливает история, которую рассказал в том же интервью Вячеслав Фетисов. К нему пришел такой человек и высказал пожелание приобрести футбольную команду. Он интересовался, сколько за это нужно заплатить и с чего надо начинать. Фетисов резонно посоветовал ему начать с обустройства футбольных полей. Элементарная логика: нет хороших полей, не будет хороших игроков, а, стало быть, и качественной игры. Гость ушел озадаченным и пока не дал ответа. Он, видимо, осознал: вкладываться придется не в престижную игрушку, а в развитие дела. Что потребует не только дополнительных материальных, но и морально-психологических затрат. Дай Бог, если он извлечет из всего этого правильные выводы.
- А тебе разве не чужд кураж и кутеж?
- Увы, теперь чужд. В казино и на тотализаторах я не играю, шумные компании с возрастом меня перестали вдохновлять, тем более, что спиртного вообще не употребляю. Единственное, на что я не жалею средств, - это нормальное питание, приличная одежда (сам я с детства - "тряпичник"), здоровый образ жизни. По возможности, вкладываю в дом и дачу, а также в образование ребенка, в летний отдых. Считаю, что каждый мужчина должен иметь свой неприкосновенный, причем не предусмотренный семейным бюджетом "подарочный фонд". Ведь один из признаков наступление зрелости - получать большую радость от дарения подарков близким, чем от их получения. Все это я рассматриваю как способ общения с семьей, а не как "экономическое поведение". А у нас сплошь и рядом смешиваются семейные и экономические отношения, хотя они, конечно, на самом деле сложно переплетены... На этом "экономить" нельзя. Это же относится и к нашей семейной традиции время от времени "открывать" для себя новый московский ресторанчик и т.д.
Правда, гости в нашем доме бывают практически ежедневно. Это пошло от отца, аспиранты которого дневали и ночевали у нас, что сам он, видимо, перенял от своего тестя - моего деда, который каждое воскресенье устраивал "аспирантские обеды". Их дома вообще никогда не отдыхали от гостей - самых разных. В свою очередь, дед еще в бытность студентом Петровской академии усвоил эту традицию от своего учителя - Д.И.Менделеева. Я горд, что двери нашего дома опосредованно открыла для друзей и учеников легкая рука великого химика.
Что касается "куража" и азарта, я признаю их только в работе и любви. Но это совсем другое...
У русского, да и вообще россиянина, как известно, широкая душа. Но думается, что не только эта широта проступает, например, в нашем знаменитом хлебосолии. За ним стоят элементы той антиэкономической мотивации, о которой речь шла выше. Разумеется, здесь сказалась опыт бедности и лишений, который наш народ вынашивал на протяжении столетий. Этот опыт вырабатывало у нас прежде всего наше собственное государство и лишь малую его долю - иноземные враги. Демьян из басни Крылова закармливал своей ухой гостя потому, что видел в нем себя самого. Есть уха, так надо побыстрее съесть, а то вдруг завтра не будет.
Запад уже привык жить в изобилии. Сплошной шведский стол. Русский недоумевает: почему все это остается, и никто не доедает? Американцы, правда, складывают ресторанную пищу в пакетики и уносят домой. Но это - от их рациональности и рачительности, а не от чувства той ситуативности бытия, о которой я говорю применительно к нам.
У западных людей есть уверенность в том, что изобилие не исчезнет ни завтра, ни послезавтра, ни послепослезавтра. Дело не в том, что они заслужили это своим трудом и отношением к нему. Русские работают не менее, а, может быть, и более фанатично, подчас обескураживая своей трудоспособностью и креативностью иностранных коллег. Просто отношение западного человека к труду как раз и подпитывает "вера в завтрашний день". Но она же его иногда и разбалывает. В Финляндии (там, к примеру, уровень пенсионного обеспечения выше, чем в более богатой Швеции; люди едут из Финляндии за более высокими заработками в Швецию, а, выходя на пенсию, предпочитают возвращаться домой) существует целая проблема. Государство одаривает своих граждан бесплатным жильем (Финляндии поэтому в отличие от многих стран Западной Европы, США и Японии не знакома проблема бомжей) платит вполне сносное пособие по безработице. В результате молодежь утрачивает желание учиться и работать...
Но еще раз повторю: ситуативно и импульсивно прежде всего "экономическое поведение" нашего государства, действия его руководства. В этих действиях не просматривается ни политической воли, ни хотя бы зачатков экономического воображения и уж тем более стратегического мышления. А мы - заложники той "ЗБР", которую для нас создают свыше. Создают самыми разными способами - от проводимой там политики произвола в ценообразовании и налогообложении (по каким основаниям совершается то и другое - по-моему, загадка для самих экономистов, и они вынуждены отвечать привычным заклинанием: мы, дескать, живем в стихии рынка, а потому все непредсказуемо...) до превращения сферы медицинских или транспортных услуг в средство выкачивания последних денег из обнищавшего населения, сохраняя при этом не только их бесприбыльный, но и вообще нерентабельный характер. К примеру, на протяжении уже многих лет непрерывно возрастает стоимость проезда в общественном транспорте. Все равно транспорт продолжает нуждаться в госдотациях. Можно поднимать цены еще и еще, покуда население не опустится ниже грани элементарной платежеспособности и не станет ходить пешком, но положение едва ли изменится. Возникает наивный риторический вопрос: не проще ли изменить саму государственную политику в этой области? Между тем, продуманная интегральная, опирающаяся на общее видение социально-экономической ситуации в стране стратегия развития транспортной системы в России до сих пор отсутствует. Приватизаторские амбиции бывшего министра транспорта Аксененко - не в счет.
- Если все замыкается на неадекватное "экономическое поведение" государства и власти, то куда же бедному крестьянину податься?
- Очень даже есть, куда. Экономическое поведение начинается с мелочей. Часто ли мы смотрим на срок годности товара в магазине? Интересуемся ли составом йогурота, который так любят наш дети, где в числе ингредиентов нередко можно обнаружить генетически модифицированною сою? Мой старший коллега и товарищ Жак Карпей, профессор-психолог из Амстердама, пройдя по московским супермаркетам, изумлялся: сколько просроченных товаров! На Западе это едва ли было бы возможным. А между тем, в такой заинтересованности - ростки не только экономического поведения, не только проявление ответственности за здоровье и жизнь ближних и самого себя, но, если хотите, - и зачатки гражданского сознания. Мы сами должны и можем создавать устои той модели рыночного общества (альтернативы у нас пока нет), которую хотим видеть у себя.
Ведь рынок - это не только изобилие выбора, доступные цены, платежеспособные покупатели. Это еще, если не диалогичные, то, по крайней мере, интерактивные отношения между производителем, продавцом и потребителем. В них - главная гарантия защиты от рыночного произвола. Я говорю об этом не в том общеизвестном смысле, что "спрос рождает предложение". Цивилизация далеко ушла в своем развитии с тех пор, когда эта формула была основной и единственной.
В условиях развитой экономики потребители становятся той силой, которая способна целенаправленно влиять на сложившуюся рыночную конъюнктуру, на изменение исходной стратегии экономического поведения тех, кто занят производством и продажами. Еще с советских времен мы привыкли называть Америку "обществом потребления", причем вкладываем в это сугубо негативный смысл, забывая, на каком уровне культуры потребления находимся сами. А между тем это имеет и свои положительные стороны. В США всевозможные организации, занимающиеся защитой прав потребителей, в случае нарушения этих прав могут скорректировать политику крупнейших корпораций. Они успешно - при помощи квалифицированных юристов - отстаивают интересы потребителей в судебных инстанциях, иногда отсуживая у товаропроизводителей очень крупные суммы. И если будет необходимо, не сомневайтесь, эти организации дойдут до конгресса и президента. Да они и сами все больше начинают заниматься политической деятельностью, например, выдвигать свих кандидатов на выборы в различные органы власти. И это - нормально.
Но самое главное - через такие организации потребители реализуются себя как субъекты экономики и даже политики. Из реагирующей инстанции они превращаются в активную силу, определяющую способ организации рыночного пространства.
У нас тоже есть общество защиты прав потребителей, по закону, наделенное определенными полномочиями. У нас есть даже федеральная антимонопольная служба. Но большинство людей даже не знает, чем они занимаются. Не говоря уже о каком-то реальном содействии их деятельности. В утверждении своих экономических прав сограждане демонстрируют удивительную слепоту и, что вызывает особое сожаление, безразличие. А безразличие порождено скепсисом и неверием в том, что что-то можно изменить. Такое отношение поддерживают и чиновники - это им выгодно. Если вначале им приходилось натужно изображать из себя демократов, радеющих за народ, то теперь они каждым своим действием, каждым своим поступком прямо и цинично говорят: "вот такое мы д..., и ничего вы с этим не поделаете". Но ведь кое-что изменить уже можно сейчас. И это настолько очевидно, что едва ли может быть государственной тайной, как бы о том в глубине души ни мечтали те же чиновники.
К неверию и безразличию населения следует добавить и дефицит потребительской культуры. Нынешний рынок - во многом лишь лакмусовая бумажка, его проявляющая. Возьмем, к примеру, рынок образования. У части родителей имеется спрос на образовательные услуги "повышенного уровня", а также известный финансовый ресурс для пользования ими. Но этот спрос вырастает и возрастает (спадает) на почве складывающейся социально-экономической конъюнктуры, которую диктует рынок. Становящийся рынок - рыхлая аморфность, которой еще очень далеко до превращения в твердь. Не менее аморфны представления граждан о приоритетах рыночной экономики. К тому же общество находится в полном неведении относительно общих перспектив собственного роста, а образовательные институты – относительно целей и перспектив развития тех, кто этот рост будет обеспечивать. И вот, в условиях такой "системной" неопределенности предложение, само по себе весьма и весьма неопределенное, начинает опережать еще не устоявшийся, плохо осознанный спрос. Допустим, какая-то часть родителей по каким-то причинам считает, что качество дошкольного образования измеряется тем, насколько детский сад способен подготовить ребенка к поступлению в школу. Причем, желательно - не в простую, а в "элитарную" (под этим также может пониматься самое различное). Мол, оттуда - прямой путь в Кембридж или Оксфорд. И тогда в порядке "опережающего" удовлетворения родительского спроса возникает избыточное многообразие странных организационных форм вроде дошкольных "лицеев" (?!) или прогимназий, где с детьми пятилетнего возраста начинают заниматься по программе первого класса. И видя подобные занятия, неискушенный родитель утверждает себя во мнении: да, это - прогимназия, а не просто садик!
Кстати, родители зря поддаются самообольщению. Конечно, кому-то приятно засыпать и просыпаться с сознанием того, что твой ребенок – не простой дошкольник или школьник, а прогимназист или гимназист. Но только очень часто приходится сталкиваться, что обучения в "элитарных" учреждениях ведется по традиционным программам, к тому же на весьма низком уровне. Не говоря уже о том, насколько опасно форсирование малышами школьной программы. Впрочем, эта тема широко обсуждается в других рубриках сайта.
- А не предъявляешь ли ты к нашим гражданам слишком завышенные требования? По-твоему, чтобы простому смертному самоопределиться внутри всей этой грандиозной, к тому же только находящейся в процессе сборки, социально-экономической махины, понадобиться и такая, и другая компетенция. Это ведь не реалистично!
- Ему нужна не столько компетенция, сколько позиция. Это - позиция субъекта, хозяина. Компетенция будет складываться по мере ее освоения. Но эта позиция не может быть абстрактной. Аналогичное мы уже проходили на практике: "Все вокруг колхозное, все вокруг мое". Субъект экономики начинается с домохозяйства. Нет домохозяина, нет и развитой экономики. Дом - исходное пространство не только индивидуального, но и социального, в том числе, экономического самоопределения человека как субъекта. Положение "ни кола, ни двора" бессубъектно во всех смыслах. Отсутствует дом - отсутствует позиция, собственная платформа для выработки отношения к миру.
Животное лишь обживает заранее уготованную ему экологическую нишу. Даже, если оно, что-то изменяет в окружающем (птицы "строят" гнезда, бобры - плотины), то делает это в жестких пределах биологически унаследованной программы. Человек же сам конструирует и оформляет пространство своей жизни, не только перестраивая для этих целей наличные "экологические ниши", но и создавая новые. Это не значит, что человек является, так сказать, существом "без определенного места жительства". Как раз способность к строительству Дома, стремление к обладанию им, поддержанию и продолжению жизни в нем, может быть названо важнейшим признаком Разума. Таким же, как изготовление орудий труда, владение членораздельной речью и т.д. Для животного гнездо, нора - это прибежище, например, укрытие. Животное, не покидающее его, обречено на гибель. Даже в целях размножения многие биологические виды оставляют насиженные места, гнездовища и совершают дальние миграции.
Для человека дом - это естественная территория жизни и общения с себе подобными, важнейшая точка приложения творческих усилий и предмет самореализации, зеркало его духовных устремлений, "второе Я". Отсюда - человек сплошь и рядом демонстрирует откровенную "биологическую нецелесообразность" в выборе места жительства - будь то обдуваемый холодными ветрами, голый, каменистый склон горы, глубины океана или космическая орбита.
Дом, кроме того, - первая и базовая экономическая категория, с которой имеет дело человек, она как в капле воды отражает сложную систему экономических отношений. Недаром термин "экономика" происходит от древнегреческого oikos, что означает дом, родина.
Не случайно и другое: в истории культуры дом традиционно рассматривался как модель мироустройства, а его хозяин - как "малый" демиург. Чум, яранга, юрта, вигвам служили такими моделями. А в нашей, российской истории? Эпоха домостроя, хотя ее менталитет обычно связывают с житейской узколобостью, приземленностью, авторитаризмом утвердила культ дома и домохозяина. Что было важной вехой в процессе становления нашей национальной цивилизованности. Почитайте хотя бы классика российской истории В.О.Ключевского. На потолке дома рисовали небесный свод. Хозяин, отец - демиург этого микрокосма - выполнял абсолютно все функции: мастера, наставника, воспитателя, духовника и т.д. Да, он был чрезмерно жёсток и даже жесток. Но при этом брал безраздельную ответственность за всех домочадцев, включая прислугу и ее семьи. Идея дома в культуре в дальнейшем развивалась и видоизменялась, но всегда оставалась непреходящей. Это касается и экономики.
Например, в национальной экономике США домохозяйства являются основным поставщиком всех экономических ресурсов, и одновременно основной расходующей группой. Это не менее важный элемент ее базы, чем суперконцерны. Говоря об Америке, Америк не открываю: многие экономисты сходятся в том, что домохозяйства являются основой современной, результативно функционирующей экономики. Очевидно, что домохозяйство предполагает наличие дома, в котором домохозяин создает свой неповторимый психологический, социокультурный и экономический микроуклад и который в итоге становится посредником во взаимоотношениях человека с миром "большой" экономики. Крыша дома - фундамент экономики. Этот фундамент придется закладывать, когда уже многие этажи рыночного здания на скорую руку возведены. Именно в границах дома человек может в значительной мере проявить свой творческий потенциал в качестве е субъекта специфически экономической деятельности.
Мягко говоря, невнимание властей к этому обстоятельства в России делает содержательные экономические преобразования весьма проблематичными. Мы только недавно занялись реформой жилищного строительства, только сейчас приступаем к реформе ЖКХ. Лично я усматриваю в этих реформах потенциальный глубокий социальный смысл. Теоретически они должны привести к рождению российского домохозяина-субъекта - ключевой фигуры экономических преобразований. Бизнесмен - здесь уже вторичная фигура. Это не может произойти сразу. Тем более, что эта основа у нас десятилетиями искоренялись большевиками и коммунистами. Хрущевская "оттепель" выразилась не столько в снятии некоторых идеологических табу, когда на трибуны прорвалось то, что уже обсуждалось на кухнях. Наиболее решительным политическим шагом стало массовое выселение народа из коммуналок. Однако наличие своего автономного угла - необходимое, но недостаточное условие формирования домохозяина и домохозяйства. Далее нужен поиск, проектирование, преобразование.
Разумеется, пока нормальное жилье не будет доступным хотя бы для "среднего" класса, пока молодые семьи не будут иметь гарантий его получения не к пенсионному возрасту, пока не будет отстроен институт ипотеки, пока, наконец, не будет решена проблема давно и остро нуждающихся в жилье семей, какой-либо серьезный разговор на эту тему едва ли окажется возможным. Здесь и ключ к решению многих социальных проблем. Возьми, например, социальные проблемы коренного населения. Спрашивается, почему коренные жители должны приобретать жилье в городе, где они родились, выросли и на который работают всю жизнь, за те же суммы, что и приезжие? Им нужно давать льготы - это стабилизирует собственные кадровые ресурсы города, сделает более эффективным их отдачу, предупредит их отток. Или, почему индивидуальная застройка (где, как не тут многие граждане могут удовлетворить свою потребность быть хозяевами?) доступна только богатым? Казалось бы, нашли некий компромиссный вариант - начали активно строить таун-хаусы. Если верить рекламе, менее чем за 20 километров от МКАД квадратный метр такого (на Западе - весьма недешевого) жилья стоит от 350 до 430$. Но, как выясняется, на его обслуживание уйдет 500$ в месяц. В целом, я понимаю, что цены на жилье в таких городах как Москва, растут и в обозримой перспективе будут расти. Но власти, постоянно твердящие о приоритетности социальной сферы, обязаны что-то сделать для компенсации этого роста. Во всяком случае, поначалу - для той части населения, которая активно занята в муниципальной экономике.
Относительно же реформы ЖКХ не хотелось бы вскоре сказать: все течет, но ничего не изменяется. Но многие тенденции, увы, намекают именно на это. РЭУ, ЖЭКи и пр. перешли в частные руки еще до начала реформы. Кто-то заметил перемены? Уровень обслуживания - на той же не внушающей оптимизма отметке, пожалуй, только ответственности поменьше. Кадровый произвол и чехарда внутри самих этих контор - лично слышал от их работников. А как "реформируют" свою деятельность в этом направлении муниципалитеты? В Москве что-то заметное еще делается в плане поддержки муниципального жилищного фонда. А по России? Только за последние год-два резко увеличилось число техногенных катастроф в изношенном жилищном секторе, как то и предрекали эксперты МЧС. Бешенно растет квартплата. Правда, это к реформе отношения пока не имеет.
Жильцы могли проявить свою гражданскую волю, или как это называю, субъектную позицию, используя рычаги самоуправления. Но у них нет прав. Рубят деревья под окном - в лучшем случае может вмешаться комитет по охране природы или экологическая милиция. Вот только жильцы ничего сделать не могут - территория принадлежит РЭУ. За снос детской площадки под какое-нибудь коммерческое строительство вообще отвечать никто не будет. Ну, а сдача РЭУ и ЖЭКами нежилых помещений в аренду? Ясно, что жильцы с этого не имеют ни копейки, площади - не их. Но ведь во многих случаях это можно нести угрозу для жильцов и их жилища. Например, в моем доме помещение на 1 этаже арендует кафе. Я уже не говорю, что арендаторы провели до крыши трубу, которая постоянно источает резкие гастрономические букеты. По недосмотру, а, скорее, с согласия РЭУ в арендуемом помещении оставили распределительный щит. И вот однажды что-то на этом щите сломалось, и в квартирах отключилась электроэнергия. Дело было почти ночью, в запертом кафе никого не оказалось. По телефону его руководства отыскать не смогли. Приехала милиция, посмотрела и сказала: "Ломать дверь не будем - нам потом за это отвечать". А ответ должна была нести не милиция и даже не кафе, а арендодатель - РЭУ. Но его руководство не принесло хотя бы устных извинений жильцам, не говоря уже о какой-то компенсации. Сие законом не предусмотрено.
Я остановился на этих коммунальных сюжетах, т.к. они лишний раз показывают, в каких условиях люди отвоевывают у нас свое законное, право быть домохозяевами. Но, повторю, это залог формирования у населения экономического, да и тесно связанного с ним правового менталитета.
На развитие сайта
Все права на опубликованные материалы защищены Законом РФ - при полном или частичном цитировании, обязательно наличие ссылки на данный сайт. Гиперссылка (для интернет- изданий) – должна быть размещена в подзаголовке или в первом абзаце материала.
