Доклад на Воркшопе «Влияние А.Р.Лурия на развитие мировой психологической науки» (к 110-летию со дня рождения ученого). Москва, Факультет психологии МГУ, 21 сентября 2012 г.
Хорошо известна трактовка Л.С.Выготским проблемы компенсации дефекта, которая осуществляется в социальной форме. Но она не является самодовлеющей. Само наличие этой формы, движение к которой способно привести к самым непредсказуемым эффектам развития, определяет принципиальную невозможность любой «чисто арифметической концепции дефективности». До Выготского это прекрасно понимали и А.Адлер, и В.Штерн и многие другие мыслящие психологи – «равноудаленные» и от марксизма, и от позитивизма.
Вопрос, в том, что может быть предложено взамен «”реалистической” арифметике дефективности»? Выготский сочувственно цитирует Адлера, который считал свою психологию позиционной в отличие от диспозиционной: «первая исходит в психологическом развитии из социальной позиции личности, вторая – из органической диспозиции» (Л.С. Выготский, 1983. Соч. С. 14). По Адлеру, в центре внимание должен быть не органический дефект, а те социальные причины, которые на его фоне приводят к комплексу неполноценности. Соответственно, задача дефектолога – восстановить эти социальные причины и сориентировать ребенка при помощи опять же социальных средств компенсации на позитивную (вновь – социальную) норму в рамках ограничений, которые создает дефект. А дальше – самое главное: «…Процесс развития дефективного ребенка двояким (а мы видели, что, по существу, - трояким –
Так в чем же смысл культурно-исторического подхода в дефектологии? «Нормальный человеческий тип» и есть личность. Именно понятие личности и представления о ее росте ввел в дефектологию Л.С. Выготский. Культурно-историческая дефектология – это «дефектология личности» и ее становления в зоне ближайшего развития в противовес традиционной «дефектологии дефекта» и его частичной компенсации в зоне актуального развития. Традиционная дефектология придерживалась по пути наименьшего сопротивления, посильной «компенсации дефектов» - коррекции остаточного слуха и зрения, постановки устной речи и т.д. В результате дети худо или бедно научались «зарабатывать на жизнь» в сфере рутинного, примитивного производства, так и оставаясь чужими и прозябающими в мире зрячеслышащих людей (А.В. Суворов). Методология историзма – методология анализа идеальной (развитой=личностной) формы, привнесенная в дефектологию Л.С. Выготским, без преувеличения, повлекла за собой «коперниканский переворот в этой области.
Проie извинить меня за пространную цитату, но в ней – полная расшифровка этого тезиса: «Понятием компенсации как основной формы подобного развития (развития дефективного ребенка – Владимир Кудрявцев
) вводится понятие направленности на будущее, и весь процесс в целом предстает перед нами как единый процесс, стремящийся вперед с объективной необходимостью, направленной к конечной точке, заранее поставленной требованиями социального бытия. В связи с этим стоит понятие единства и целостности развивающейся личности ребенка. Личность развивается как единое целое, имеющее особые законы, а не как сумма или пучок отдельных функций, из которой каждая развивается в силу особой тенденции (а именно из этого исходит симптомологический подход. – Владимир Кудрявцев
).
Этот закон одинаково приложим к соматике и психике, к медицине и педагогике. В медицине все тверже устанавливается взгляд, согласно которому единственным критерием здоровья или болезни является целесообразное или нецелесообразное функционирование целого организма, а единичные ненормальности оцениваются лишь постольку, поскольку нормально компенсируются или не компенсируются через другие функции организма.
В. Штерн выдвигает положение: частные функции могут представлять собой уклонение от нормы и все же личность или организм в целом могут принадлежать к совершенно нормальному типу. Ребенок с дефектом не есть непременно дефективный ребенок. От исхода социальной компенсации, т.е. конечного формирования его личности в целом, зависит степень его дефективности и нормальности. Сама по себе слепота, глухота и другие частные дефекты не делают еще своего носителя дефективным. Замещение и компенсация функций не только имеют место, не только достигают огромных размеров, создавая из дефектов таланты, но и непременно, как закон, возникают в виде стремлений и тенденций там, где есть дефект. Положение Штерна есть положение о принципиальной возможности социальной компенсации там, где прямая компенсация невозможна, т.е. о возможности полного в принципе приближения дефективного ребенка к нормальному типу, к завоеванию социальной полноценности» (Там же. С. 15-16).
Обратим внимание на то, что личность понимается здесь не только как некоторое целое по отношению к «частным функциям», но и как нечто устремленное в будущее - в перспективу своего роста, расширение которой обеспечивают социокультурные средствами. Другой важный момент: замещение и компенсация – это не навязываемые извне социумом процедуры (нередко именно так весьма вульгаризированно трактуют позицию Выготского), за ними стоит внутренняя закономерность развития личности ребенка с дефектом, его всеобщая интенция и тенденция. Иначе говоря, потенциал общественно-исторически выработанных компенсаторных средств может быть реализован лишь тогда, когда они обретут для ребенка смысл интимно-психологических инструментов ориентации в мире собственной личности, медиаторов личностного роста.
Эту линию продолжили в своих трудах и практике работы со слепоглухими детьми А.И.Мещеряков и Э.В.Ильенков, а сегодня ее активно развивает А.В.Суворов.
В связи с этим коснусь одного момента. Известно, что на Западе нормой является демократичная установка на самое разносторонне и полнокровное включение лиц с ограниченными возможностями в жизнь общества. С одной стороны, это можно воспринимать как «торжество идей Выготского на практике». Однако все не столь просто. Например, в США в одном классе могут обучаться обычные дети, дети с задержками психического развития (включая достаточно глубокие) и дети с дефектами. И это никого не смущает. Вместе с тем, само по себе факт такого совместного обучения создает лишь предпосылку социальной и психофизиологической реабилитации аномальных детей. Подобное обучение возымеет эффект лишь в том случае, если оно будет ориентировано на зону ближайшего и более отдаленного развития всего обучающегося контингента (ясно, что границы этих зон у разных типов детей будут разными). В традиционной школе такое обучение чревато определенными рисками. И дело даже не в том, что при этом аномальные дети «потянут» за собой нормальных.
«Создание и закрепление недоразвития» (А.В. Суворов) у всех категорий детей произойдет даже, если обучение аномальных детей будет ориентировано на зону ближайшего развития, а обучение нормальных детей – на зону актуального развития, что и имеет место в традиционной школе. Зона актуального развития нормального ребенка в принципе не может быть моделью зоны ближайшего развития аномального ребенка, а это рано или поздно произойдет при совместном обучении, организованном в традиционной логике. В итоге проиграют все. Аномального ребенка необходимо ориентировать не просто на «уже» развитую, но и развивающуюся, здесь-и-теперь пребывающую в становлении норму, носителями которой станут для него совместно обучающиеся с ним «обычные» дети. В тенденции бесконечная перспектива личностного роста нормального ребенка должна стать достижимой, пусть и в особых формах, для аномального ребенка. На практике это сделать очень сложно, но это - единственный путь.
Более того, в чем-то аномальный ребенок может и должен превзойти «норму» (А.В. Суворов). Вспомним великолепный фильм «Человек дождя», герой которого – взрослый аутист (Дастин Хофман) буквально возвращал способность к полноценному самосознанию своему «нормального» младшему брату (Том Круз).
Таким образом, в дефектологическом подходе Л.С.Выготского мы наблюдаем удивительное переплетение традиций культурно-исторической и гуманистической психологии. Хотя здесь, в общем-то, не надо «умножать сущности». Все что относится к сфере культуры, тем более – ее самосознания (а именно формой самосознания культуры можно по праву считать культурно-историческую психологию), гуманистично уже по определению. И, наоборот, любая гуманистическая традиция в науке или социальной практике – всегда укоренена в исторической почве культуры, хотя может не вписываться в систему ценностей того или иного социума.
Традиционная специальная психология и педагогика – апологетика исторически ограниченного «социума инвалидности», в котором инвалидами в итоге оказываются вполне нормальные люди. Дефектологический подход Л.С. Выготского – замечательная попытка выстроить социальную ситуацию развития аномального ребенка в категориях подлинной культуры и ее идеальных форм, где «нормой развития» становится само «развитие как норма» (В.П. Зинченко).
Аналогичным образом Выготский смотрел и на проблему шизофрении.
Имя Выготского связывают с применением «личностного подхода» к изучению шизофрении, который он распространял на все сферу психических нарушений и аномалий психического развития).
Выготский (до него - классик психиатрии Э.Кречмер, после него – нейропсихолог - К.Гольдштейн) исходил из того, что аналог любой патологической черты может быть найден в здоровом сознании. Например, нечто подобное шизофреническому схизису, расщеплению сознания мы найдем у обычного человека в виде абстрагирования, произвольного внимания, рефлексии, самосознания и т.п. Обследование больных шизофрении по известной методике Аха – Выготского - Сахарова выявило у них преобладание псевдпонятийных форм мышления, которые присущи подросткам. Иначе, при шизофрении происходит усиление и доминирование того или иного механизма (формы) мышления, который свойственен норме. Он не является специфической характеристикой «шизофренического мышления», а его усиление (доминирование) определяется тенденциями, характеризующими личность как целое.
При этом, отмечает, Выготский личность занимает «активную позицию» в болезни. Она спонтанно противостоит разрушению, видоизменяясь и перестраиваясь (принцип развития, который также ввел в патопсихологию Выготский). Поэтому в картине шизофрении и иного психического заболевания всегда присутствуют симптом и контрсимптом. Сознание личности испытывает расщепление, и сознание противопоставляет ему синтез. Немецкий психиатр Е. фон Домарус описал интересную группу феноменов «шизофренической логики». Например, больная утверждает, что она – английская королева потому, что и у нее, и у королевы имеется белое платье. Неслучайно позднее ученица Л.С. Выготского и К. Левина Б.В.Зейгарник пристальнейшим образом изучала мотивы мышления шизофреников. А это, в свою очередь, потребовало дополнения традиционных методов исследования изучением личности больных в реальной деятельности: логика развития личностного подхода заострила необходимость в применении деятельностного.
Кстати, в современной западной, а теперь - и отечественной психиатрии все больше укореняется взгляд на те или иные патологические черты как гипертрофию или акцентуацию нормы. Так, склонность к поиску латентных (скрытых) свойств вещей, наблюдаемая у шизофреников, проявляется у любого мыслящего и творческого человека. Существуют данные о том, что в лабораторных условиях шизофреники решают задачи на поиск этих свойств успешнее, чем здоровые люди. Параноидальная одержимость «идеей фикс» и способность увлечь ею других людей корреспондируют с творческой увлеченностью и харизмой лидера.
Конечно, можно сказать, что современные психиатры стремятся следовать принятым во всем мире нормам политкорректности. Допускаю, что ими движет и этот мотив. Но во времена Кречмера, Выготского и Гольдштейна мир был значительно менее политкорректен.
Обсудить публикацию, задать вопросы автору.
На развитие сайта
Все права на опубликованные материалы защищены Законом РФ - при полном или частичном цитировании, обязательно наличие ссылки на данный сайт. Гиперссылка (для интернет- изданий) – должна быть размещена в подзаголовке или в первом абзаце материала.
