Философ, социолог, психолог, педагог, реформатора образования Джон Дьюи, чье 160-летие отмечалось 20 октября 2019 г., относился к плеяде американских титанов, опровергая миф о некоей интеллектуальной, в сравнении с Европой, вторичности Америки.

Католики США провозгласили его антигуманистом, как и советская идеология, записавшая его дежурный список прагматистов. Отношение Дьюи к тому, что принято называть «прагматизмом», проступает в его спорах с тогдашними лидерами этого направления – У.Джемсом и Ч.Пирсом. А ту философию, которую создал Дьюи, правомернее было бы назвать «философией субъектного действия». В ней он продолжает линию мыслителей Старого Света, подхватывая – как и по-своему Маркс – основной посыл «гносеологического переворота» И.Канта. Истина не в уме и не в действительности, а в действии, которое «с умом» меняет действительность. Поэтому действующий субъект, вместе со своим умом, должен быть включен в картину мира изначально, а не в порядке ретрорефлексии. А природа, по Дьюи - вовсе не объект утилизации, растраты, порчи, уничтожения, а источник блага, к которому с тем же «умом» должен относиться субъект, совершая свои действия в соответствии с порядком вещей. А не комплексом своих «безумных» идей.

Дьюи, превосходный знаток немецкой классической философии, в первую очередь – Гегеля, смотрел на человеческое познание как на процесс действия-делания-конструирования. Немецкие классики, начиная с Канта, по существу, подхватили и усилили мотив Спинозы (Кант, правда, расслышал его у Юма), который докатился лишь «звоном» до конструктивистов ближе к концу XX столетия. Дьюи, как и немцы, поддержал мотив, хотя конструктивизм во многом обязан своим появлением именно ему.

Взгляда на познание как делание Дьюи придерживался и в психологии, и в педагогике.
На это же Дьюи нацеливал и новую образовательную практику, в строительстве которой, вместе со своими последователями, принимал активнейшее участие. Дьюи, вне всякого сомнения, можно отнести к предтечам, если к не пионерам развивающего образования, в основе современных теорий которого лежит тот же взгляд, хотя и переосмысленный в категориях культуры и деятельности.

Его идеи, прежде всего идея «метода проектов», нашли своих продолжателей в Советской России. Ее он посетил в 1928 г., оставив весьма лестные оценки увиденного: «Советская система просвещения не допустила ошибки и не подменила единое образование единообразным». По сути дела, Дьюи говорит о том, что сейчас мы называем «вариативностью». И она в советской школе того времени действительно существовала. Более того, Дьюи отмечает, что «проектная идея» в советском образовании была существенно расширена. Советские образовательные проекты, в сравнении с американскими, наполнялись, по его словам, социальной значимостью, и это следует взять на заметку американцам.

Отношение к Дьюи в СССР поменялось в связи с двумя обстоятельствами. Постановление ЦК ВКП (б) от 4 июля 1936 года «О педологических извращениях в системе Наркомпросов» поставило крест на поисках творцов нового образования, во многом опиравшихся на американский опыт, большинство которых попало под репрессии. Это – главное, хотя для сталинских идеологов главным, видимо, было не это. Дьюи принял предложение Льва Троцкого стать почетным председателем Международной комиссии по альтернативному рассмотрению московских процессов 1937–1938 гг. и обвинений в отношении троцкизма. Из «друга СССР» Дьюи превратился в заклятого врага. Его работы были изъяты из библиотек, а разрешенным поводом для упоминания имени могла стать только беспощадная критика. Тем не менее, великолепную книгу Джон Дьюи ‘How we think’ («Как мы думаем»), изданную в 1909 г. и дважды переведенную к тому моменту на русский язык под названием «Психология и педагогика мышления» (1918, 1922) забыть было трудно – на ней воспитывались советские психолого-педагогические умы. Мой учитель В.В.Давыдов рассказывал мне о своем учителе П.Я.Гальперине: тот со свойственной ему иронией упоминал на лекциях в МГУ, - это начало 50-х гг., т.е. при живом Сталине, – «хорошую книгу плохого автора».

Мы и теперь многое повторяем вслед за Дьюи.

Нельзя наперед «вышколить» мысль, а потом «заставить» решать ее творческие задачи. «Школа», «дисциплина» мысли – само творчество, в котором обретаются и знания, и умения, опыт в самом широком смысле этого слова. Скажем, такое механическое свойство, как устойчивость кубиков существует само по себе. Ребенок может его установить путем долгих проб. Но лучше всего «удерживает» кубики сила замысла конструкции, которую предстоит построить, сила воображения. Именно в воображении они не должны «рассыпаться». А если рассыпаются на столике - ошибку исправит то же воображение, ответив на вопрос «почему?». У взрослого человека оно удерживает самолеты налету – не в противоречие закону всемирного тяготения.

Задавать эталон, образец наперед бессмысленно – он ищется вместе с творческим решением. А действие по образцу часто путают с имитацией действия. Образец, т.е. способ действия, ведь нужно еще выделить – аналитическим трудом, «с умом». А это не всегда возможно – скажем, в силу «возрастных ограничений» (что, например, превосходно продемонстрировано А.В.Запорожцем на материале изучения психомоторики дошкольников).

…Ну, а дисциплина – это не подчинение внешнему диктату, а следствие неукротимого устремления, «одержимости» мысли своим предметом. «Дисциплина - это от креативности» - напишет в 1967 г. Карл Роджерс, не только выдающийся психотерапевт, но и психолог, подвижник образования.

Предлагаю читателю небольшую подборку цитат-«дьюизмов».

В.Т.Кудрявцев

---

На развитие сайта
​