В этом году мы – белые и металлические, если верить китайцам. Но сказка, русская, про нас – не докучная, докучная только присказка (необязательная):
— Сказать ли тебе сказку про белого бычка? — Скажи. — Ты скажи, да я скажи, да сказать ли тебе сказку про белого бычка? — Скажи. — Ты скажи, да я скажи, да чего у вас будет, да докуль это будет! Сказать ли тебе сказку про белого бычка? — Скажи…
Сказка-то как раз о готовности окунуться в разнообразие событий, предаться охоте за новыми, необычными впечатлениями, поборов смертельную лень. Буквально: сказочный бычок умер в ожидании стога сена среди щедрого лета, разделив судьбу Буриданова осла, который отправился к «праослам» между двумя кормушками - с ячменем и овсом. При возможности выбора: осел - между одним и другим в мучительных трехдневных трудах принятия решения, бычок - между ничем и всем, хотя достаточно было двинуть копытцем в направлении «всего». Эффект один.
Мы не рождены, чтобы делать такие сказки былью. К тому же, мы пока - ласковые теля. Каждый из нас заслужил расположения, как минимум, двух маток.
А для привлечения еще и заботливой телятницы готовы нежно промычать классику, ‘Milkcow's Calf Blues’ Роберта Джонсона. Впрочем, пусть лучше это сделает Эрик Клэптон.
