24 апреля 2021 года в рамках Межрегиональной апрельской онлайн-конференции «Эврика – Авангард-2021» «Стратегия развития образования» состоялась панельная дискуссия «Преадаптивная предметность образования» (модератор – Александр Асмолов).Начиная дискуссию,
Александр Асмолов, заведующий кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова, директор Школы антропологии будущего РАНХиГС, объяснил название дискуссии как оксюморон, как «нечто невозможное», потому что в этом названии содержится уравнение со многими неизвестными. Само по себе понятие «преадаптация» – очень сложное понятие, говорящее о том, что существуют избыточные феномены, необъяснимые с точки зрения теории Дарвина, но оказывающиеся впереди именно в ситуации «когда клюнет жареный петух»., начинающие трансформировать траекторию системы. Эти феномены – разные преадаптивные признаки. В широком смысле, искусство для многих является преадаптивной нормой. Всего 30% ДНК определяют модели поведения, остальные 70% являются флибустьерскими, лишними, шумовыми. Но именно «шум делает погоду, шум делает мир». Разные «ильенковы, давыдовы» – это явно преадаптивные формы образования.
Преадаптация к тому, чего еще нет, и конструирование невозможного – это уникальная возможность подготовиться к тем серьезным трансформациям, в которых мы оказываемся.
Тьюторство – это «ликость» в безликой системе, введение профессии тьютора – это шаг срыва паранджи с лика образования.
Что касается предметности, то это самая сложная тема. Вокруг нас огромное количество деятельностных миров, миров аффордансов (от англ. affordance – ожидаемое назначение, возможность действия). Во всех предметах есть душа, и эта душа опредмечивается, или, по Выготскому, экстериоризируется, воплощается в вещах. Поэтому культурно-деятельностный подход решает две задачи: задачу трансформации мира культуры в мир личности и задачу конструктивной экстериоризации, взращивания себя через мир.
Говоря о предметности, нельзя говорить о субъект-объектных отношениях – с точки зрения деятельностных миров, миров аффорданса сама оппозиция «субъект-объект» является мнимой. Ключевая единица развития вида Homo Sapiens – со-действие, симбиотическая единица. Не совместная деятельность, а именно со-действие, которое происходит только в предметных мирах, где вещи наделены смыслами.
Завершая свое вступительное слово, Александр Асмолов отметил, что деятельность – это движение, порождающее образ. Деятельностный подход повсеместно декларируется, но не внедряется. А это другой мир. Мы в нем не живем. А преадаптивная норма проявляется именно в деятельности.
Татьяна Ковалева, профессор МГПУ, президент Межрегиональной тьоторской ассоциации, выступая с сообщением «Экосистемный взгляд на образование», описала современную систему образования как систему с растущей неопределенностью, быстрой сменой технологий, широком гуманитарным контекстом и усиливающейся сложностью.
Соответственно, для существования в ней необходимо искать подходы, работающие со сложными системами. Найти такие подходы позволяет экосистемный подход, который в гуманитарных практиках характеризуется расширенным представлением среды, преобладанием сетевых горизонтальных) структур и «распределенным» управлением.
Эксперт отметила, что, говоря об «экосистемном подходе», никто впрямую не переносит понятие «Экосистема» из биологии в гуманитарные практики, это, скорее, метафора.
Экосистемный взгляд на школьную жизнь позволяет нам сделать три важные фокусировки, ответив на три вопроса:
вариативность или отсутствие выбора?
открытость или жесткие границы?
«внутренняя» взаимосвязанность или «внешняя» структурированность?
Ответить на эти вопросы поможет чувство системности и баланса, а также ставка на многообразие.
Владимир Кудрявцев, профессор МГППУ, начал свое сообщение о неожиданном образовании и его предметности со ссылки на высказывание реформатора образования Уильяма Херда Килпатрика о том, что «образование напоминает песню американских индейцев, которая давно утратила свое ритуальное значение, непонятна большинству исполнителей, поскольку часть ее слов успела превратиться в «мертвый язык». Но в угоду традиции песню продолжают исполнять».
Любое научное знание возникает в социальной ситуации развития, но мы не владеем ключиком к этой ситуации. Произойдет она или нет – мы не знаем. Человек должен быть готов к тому, что с ним может произойти такая ситуация.
Поэтому преадаптивность – это не просто готовность к непредсказуемому изменению мира, а к непредсказуемому изменению себя, изменяющему мир, даже предсказуемыми способами. В этом – ее потенциальная образовательная ценность.
Отвечая на вопрос о возможности цифровизации занятий эстетического цикла, для которых очень важна тактильная передача мастерства от «мастера» к ученику, Татьяна Ковалева сказала, что есть такие зоны человеческой деятельности, которые полной цифровизации не подлежат. Но цифровая реальность создает другие возможности и для художественно-эстетического развития. А Владимир Кудрявцев предложил в самой цифровизации, как в культурном феномене, увидеть красоту человеческой мысли и человеческого воображения.
Подводя итоги панельной дискуссии, Александр Асмолов сказал: «Ключ к трансляции предметного мира как мира деятельностного не в понимании предмета как вещи. В любом преподавании воображаемая ситуация развития является ключом к тому, чтобы МИРЫ открылись для ребенка. Но при этом ключевое отличие искусства от науки в том, что она создает мир значений, технологический мир, а искусство – это порождение мира личностных смыслов. И этот мир может рождаться только при личном контакте. Но в цифровом мире появляются новые, расширенные способы взаимодействия, связанные с возможностями цифровых платформ».
Ольга Устюговаwww.eurekanet.ruВидео
На развитие сайта
