Мы говорим «картина мира», «научная картина». Это понятия, а не метафоры. Но если есть «картина», - значит, есть «художник», автор, создатель. В советское время был курьезный случай. В начале 1960-х гг. к изданию готовилась знаменитая «Философская энциклопедия» - мечта библиофила. И вот один из авторов написал примерно следующее: «Со времен Демокрита атомы не изменились, но за это время сменилось несколько физических картин мира». Бдительный редактор, который явно учил диалектику не по Гегелю, а по учебнику марксизма-ленинизма озадачился. Как же так: по Энгельсу, «так называемая объективная диалектика царит везде», а диалектика – это учение о развитии! И внес чудесное дополнение: «со времен Демокрита атомы, в основном, не изменились…» Редактора явно не коснулся «гносеологический переворот», который произвел Иммануил Кант, внесший в картину мира образ познающего субъекта – автора, конструктора этой картины. Канта вдохновлял шотландский мыслитель Дэвид Юм (к слову, Кант был шотландцем, по матери, хотя это, конечно не объясняет влияние на него юмизма). Но за век до Юма Спиноза сформулировал чудесный принцип: «Хочешь познать природу вещи – сотвори ее».

Поэтому когнитология – это не просто «знание о знании», а знание о том, как добывается, порождается, формируется, строится, творится знание знание, о том, как оно транслируется сквозь века от поколения к поколению – в качестве «творения». – В.Т.Кудрявцев