Написано в конце 80-х гг. Опубликовано в кн.: Ильенковские чтения 18-19 февраля 1997 года. М., 1997.

Об Э.В. Ильенкове нередко можно услышать (прочесть): "выдающийся философ, психолог". Однако достаточно очевидно, что он занимался не двумя различными дисциплинами, но чем-то одним. Философией? – Несомненно. Психологией? – Да, но это требует комментария.

"Просто" предмет науки и предмет науки теоретической различны: завершенный образ предмета (теория) предполагает целостный, завершенный предмет. Далеко не всякий предмет может стать предметом теории – для этого он должен "дорасти" до классически развитой, целостной формы: недоразвитый же предмет предполагает, соответственно, недоразвитую науку – науку, "лишенную понятия" (неспособную, как правило, вразумительно определиться со своим предметом). Целостный ("теоретический") предмет вовсе не обязательно "дан" исследователю, как нечто готовое. Если же он лишь "задан", то лишь "задана" и его теория: она окажется возможной лишь как идеальная рефлексия активного, практического создания целостного предмета, которое, в свою очередь, предполагает критическое отношение к наличному бытию, его преодоление.

Отнесем сказанное к предмету психологии.

Развитой, целостной формой действительности, изучаемой психологией, является личность как форма единства и развития психики. Причем это целостность, которая, имея свои предпосылки и условия, возникая хронологически "за" ними, раз возникнув, воспроизводит эти условия уже как свои дериваты.

Психология, не "дошедшая" или не "доросшая" до личности как предмета, обречена оставаться наукой до-теоретической (в том или ином виде). Если психология рассматривает свой предмет как "данность", то непременно оказывается, что данностью этой является деятельность (и соответствующая ей субъективность) раздробленная, отчужденная, частичная, абстрактная. Каков предмет – такова и теория его. Отсюда же – раздробление самой психологии на все менее связанные друг с другом "отсеки" – психология восприятия, эмоций, памяти, труда, социальная психология и т.д. Если же речь заходит о личности, то либо сообщается, что личности бывают разные (в многочисленных классификациях и типологиях проявлена масса проницательности и остроумия, но личность упорно смешивается с индивидуальностью, и, как таковая, не определяется), либо понятие личности формулируется так, что под него подходит и любая безличность, каковой часто оказывается "субъект".

Рискнем утверждать: психология как "самостийная" наука может существовать лишь постольку, поскольку она личностью не занимается, и, соответственно, не является наукой теоретической. Философия и есть теоретическая психология, психология личности (разумеется, не всякая философия). Собственно же психология здесь оказывается не автономной теорией, но эмпирическим и прикладным разделом (вернее – одним из них) философии – ср. характеристику Э.В. Ильенковым загорского психолого-педагогического эксперимента как "экспериментальной философии".

Разумеется, философии давно известно, что "личность" вовсе не есть некая данность, которая ждет своего исследователя, как горы – геолога. (Поразительно, но психологи, при всей их проницательности, никак не могут избавиться от склонности исследовать в качестве "личности" первого попавшегося "субъекта"). Этот предмет нужно не искать, а активно строить, формировать – благо, работы непочатый край.

Теория личности как целостного человека – это непременно критика человека частичного и отчужденного, теория деятельности – критика "объективно наличной" отчужденной и обезличенной деятельности (а не просто ее "описание" и анализ), преобразование этой деятельности, а не только и не столько "адаптация" к ней. Предмет психологии не "дан", он находится в становлении (историческом), а теоретическая психология – в становлении (на новом уровне) философией.

Предметная (в т.ч. познавательная) деятельность должна быть адекватной собственной форме и мере своего предмета. Собственная мера личности – безмерность (свобода). Адекватное отношение к ней возможно лишь со стороны личности же, лишь она "да вместит". Но "чисто" познавательное отношение, освобожденное от критериев добра и красоты, "чисто" познавательные деятельность, действия и операции возможны лишь в сфере утилитарного практицизма, в "мире объектов", личность в это отношение не умещается и им разрушается. Адекватное, соответствующее "логике предмета" отношение к свободе и всесторонности – свободное и всестороннее отношение, в котором познание – лишь подчиненный момент: здесь собственно "теория" перерастает свои рамки и становится образом мысли, чувства, поступка и жизни.

Первая проблема – не в том, как изучать личность, а в том, как стать ею (самому философу, психологу, это его профессиональная задача), как стать достойным своего предмета, не путаясь у него в ногах. Ведь быть личностью можно единственным способом – утверждать других в качестве личностей. Без этого теоретическая психология – философия – лишена своего предмета.

Разумеется, сказанным не ограничиваются те выводы, к которым можно прийти, осмысляя "феномен Ильенкова", его роль в развитии философии и психологии.

_________________________________________________

[1]Хотя, возможно, по отношению к В. Франклу это утверждение не вполне справедливо.

Сайт Ильи Раскина