Вот две цитаты – одна из дневников учителя, другая из статьи ученика.
«Надо сделать так, чтобы детей в школу не нужно было загонять, так, чтобы они сами рвались туда» (Д.Б.Эльконин).
«С приходом в школу ребенок должен отчетливо ощутить, новизну и своеобразие тех понятий, которые он теперь получает, в отличие от дошкольного опыта. Это – научное понятие, и обращаться с ним нужно как-то иначе и «неожиданным» способом, чем со значениями слов «дом», «улица» и т.п.» (В.В.Давыдов).
Учитель и ученик, оба – выдающиеся психологи с мировыми именами, говорили об одном. Говорили и сделали, создали такую школу, куда дети рвутся сами. В том числе, и потому, что открывают там для себя мир особых, необыденных «значений», находя совершенно «неожиданные» способы обращения с ними. Эту «школу» сейчас называют системой Эльконина – Давыдова.
В массовой образовательной практике – все иначе.
Ребенок – впервые на пороге школы. Казалось, стоит перешагнуть этот порог, и он ступит на terraincognita, окажется в новой - чудесной реальности, в его судьбе случится что-то очень важное, радикально меняющее накатанный уклад жизни. Произойдет, как говорят сегодня, «разрыв шаблона». Но, очутившись по ту сторону заветной черты, вчерашний дошкольник вскоре убеждается, что с ним «ничего не происходит и вряд ли что-нибудь произойдет». Более того, все очень напоминает «прошлую» жизнь – проведенную на занятиях в садике или дома с «дошкольным репетитором» (появилась и такая «профессия»).
Просто «развитие речи» и «обучение грамоте» постепенно становится «русским языком», «развитие элементарных математических представлений» – математикой, «ознакомление с окружающим» предстает сразу в двух лицах – «природоведенья» и «крае(городо-)веденья» и т.д. Словом, ребенок, встречает старых знакомых в новых одежках. Его уже «подготовили» к школе – столь успешно, что и ходить туда уже не требуется. Никаких «неожиданностей» там его не подстерегает. Ну заменят грибочки или яблочки на муляжи или счетные палочки, хоть на компьютерные изображения, заставят заучивать правила и определения, чтобы потом подгонять их к «грибочкам-яблочкам»… И так – вплоть до сдачи ЕГЭ, который требует того же самого, только на материале посложнее.
Никаких «неожиданностей», полная, всепримиряющая «стабильность» - и смысл учения благополучно умирает уже в первом классе, так и не родившись. Потому что и ситуация, и учителя, и сверстники вокруг, и ты сам для себя – до боли предсказуемы, «повседневны», скучны, не интересны. А отсутствие интереса к учебным предметам – лишь следствие этой общей, взаимной предсказуемости. Следствие того, что школьное образование проживается не как событие, главный герой которого – ты, а как растянутый на 11 лет и расписанный по чьему-то сценарию «День сурка». Тогда как настоящее, хорошее образование не может не быть «развивающейся интригой» (термин замечательного ученого-психолога Н.Н.Поддьякова), «мистерией», выведыванием «тайны». Прежде всего – о самом себе.
…Первый класс, урок математики по системе Д.Б.Эльконина – В.В.Давыдова. На подступах к понятию действительного числа детям предстоит разобраться в отношениях величин, а для этого – пользоваться меркой в качестве образца для их сравнения. Можно, конечно, дать ребенку готовую мерку, показав, как ее применяют. Хотя во многих случаях не нужно - его этому уже учили в детском саду. Поэтому когда учитель указывает ученику на дощечку и просит принести точно такую же из коридора, детская рука привычно тянется к дощечке, чтобы взять ее с собой для сравнения. А учитель вдруг заявляет: «Дощечку брать с собой нельзя!»… «Разрыв шаблона».
Как же так, чем мерить? Ученик растерян. Пытается на глаз оценить размер дощечки… Нет, так можно выбрать только примерно, а требуется точно такая же. И вдруг ребенка «озаряет»: раз дощечкой впрямую воспользоваться нельзя, ее нужно чем-то заменить, измерив - например, тетрадью, пеналом, карандашом… На них ведь ограничение не распространяется. Скажем, половина пенала - и будет дощечка. (Вы, наверное, вспомнили мультик «38 попугаев»?) Берем с собой пенал!
Для того, чтобы измерить, надо подумать. Не забудем и то, что речь о введении понятия числа. Но даже без этого, мерка – инструмент не прямого, а косвенного сравнения вещей. И он не обязательно должен быть похож на эти вещи, как не похож термометр на тепловое состояние вещества, которое оценивается посредством него. Это – всегда что-то третье между двумя: это требует понимания, к этому нужно придти умом – своим. К тому же «третье» не всегда лежит под рукой. Бывает, что его необходимо искать, «придумывать», «изобретать» заново.
Образование начинается с «разрыва шаблонов» опыта, оно же позволяет заполнить пустоту на месте «разрыва». Но не новыми шаблонами - в соответствии с кем-то выдуманными «образовательными стандартами», из которых торчат удобные для взрослых мировоззренческие шаблоны, - а способностью мыслить.
Учитель и ученик, оба – выдающиеся психологи с мировыми именами, говорили об одном. Говорили и сделали, создали такую школу, куда дети рвутся сами. В том числе, и потому, что открывают там для себя мир особых, необыденных «значений», находя совершенно «неожиданные» способы обращения с ними. Эту «школу» сейчас называют системой Эльконина – Давыдова.
В массовой образовательной практике – все иначе.
Ребенок – впервые на пороге школы. Казалось, стоит перешагнуть этот порог, и он ступит на terraincognita, окажется в новой - чудесной реальности, в его судьбе случится что-то очень важное, радикально меняющее накатанный уклад жизни. Произойдет, как говорят сегодня, «разрыв шаблона». Но, очутившись по ту сторону заветной черты, вчерашний дошкольник вскоре убеждается, что с ним «ничего не происходит и вряд ли что-нибудь произойдет». Более того, все очень напоминает «прошлую» жизнь – проведенную на занятиях в садике или дома с «дошкольным репетитором» (появилась и такая «профессия»).
Просто «развитие речи» и «обучение грамоте» постепенно становится «русским языком», «развитие элементарных математических представлений» – математикой, «ознакомление с окружающим» предстает сразу в двух лицах – «природоведенья» и «крае(городо-)веденья» и т.д. Словом, ребенок, встречает старых знакомых в новых одежках. Его уже «подготовили» к школе – столь успешно, что и ходить туда уже не требуется. Никаких «неожиданностей» там его не подстерегает. Ну заменят грибочки или яблочки на муляжи или счетные палочки, хоть на компьютерные изображения, заставят заучивать правила и определения, чтобы потом подгонять их к «грибочкам-яблочкам»… И так – вплоть до сдачи ЕГЭ, который требует того же самого, только на материале посложнее.
Никаких «неожиданностей», полная, всепримиряющая «стабильность» - и смысл учения благополучно умирает уже в первом классе, так и не родившись. Потому что и ситуация, и учителя, и сверстники вокруг, и ты сам для себя – до боли предсказуемы, «повседневны», скучны, не интересны. А отсутствие интереса к учебным предметам – лишь следствие этой общей, взаимной предсказуемости. Следствие того, что школьное образование проживается не как событие, главный герой которого – ты, а как растянутый на 11 лет и расписанный по чьему-то сценарию «День сурка». Тогда как настоящее, хорошее образование не может не быть «развивающейся интригой» (термин замечательного ученого-психолога Н.Н.Поддьякова), «мистерией», выведыванием «тайны». Прежде всего – о самом себе.
…Первый класс, урок математики по системе Д.Б.Эльконина – В.В.Давыдова. На подступах к понятию действительного числа детям предстоит разобраться в отношениях величин, а для этого – пользоваться меркой в качестве образца для их сравнения. Можно, конечно, дать ребенку готовую мерку, показав, как ее применяют. Хотя во многих случаях не нужно - его этому уже учили в детском саду. Поэтому когда учитель указывает ученику на дощечку и просит принести точно такую же из коридора, детская рука привычно тянется к дощечке, чтобы взять ее с собой для сравнения. А учитель вдруг заявляет: «Дощечку брать с собой нельзя!»… «Разрыв шаблона».
Как же так, чем мерить? Ученик растерян. Пытается на глаз оценить размер дощечки… Нет, так можно выбрать только примерно, а требуется точно такая же. И вдруг ребенка «озаряет»: раз дощечкой впрямую воспользоваться нельзя, ее нужно чем-то заменить, измерив - например, тетрадью, пеналом, карандашом… На них ведь ограничение не распространяется. Скажем, половина пенала - и будет дощечка. (Вы, наверное, вспомнили мультик «38 попугаев»?) Берем с собой пенал!
Для того, чтобы измерить, надо подумать. Не забудем и то, что речь о введении понятия числа. Но даже без этого, мерка – инструмент не прямого, а косвенного сравнения вещей. И он не обязательно должен быть похож на эти вещи, как не похож термометр на тепловое состояние вещества, которое оценивается посредством него. Это – всегда что-то третье между двумя: это требует понимания, к этому нужно придти умом – своим. К тому же «третье» не всегда лежит под рукой. Бывает, что его необходимо искать, «придумывать», «изобретать» заново.
Образование начинается с «разрыва шаблонов» опыта, оно же позволяет заполнить пустоту на месте «разрыва». Но не новыми шаблонами - в соответствии с кем-то выдуманными «образовательными стандартами», из которых торчат удобные для взрослых мировоззренческие шаблоны, - а способностью мыслить.
Когда ученик заявлял учителю цзена: «Я все знаю!», то получал от него удары палкой. Не в наказание за самонадеянность. Просто так учитель буквально выбивал из него ученические шаблоны.
Можно, конечно, избрать более мягкий путь – как герой великолепной книги логика, математика и историка науки Имре Лакатоса «Доказательства и опровержения» (ее очень любил и часто цитировал В.В.Давыдов). …Воображаемый урок геометрии. Ученики изучают свойства многогранников и обнаруживают, что они целиком и полностью удовлетворяют теореме Эйлера. Но это отнюдь не «удовлетворяет» Учителя. Он обращается к ученикам: Вы утверждаете: теорема Эйлера - универсальна? Прекрасно. Так давайте же просверлим в многограннике туннель и посмотрим, что получится.
Можно, конечно, избрать более мягкий путь – как герой великолепной книги логика, математика и историка науки Имре Лакатоса «Доказательства и опровержения» (ее очень любил и часто цитировал В.В.Давыдов). …Воображаемый урок геометрии. Ученики изучают свойства многогранников и обнаруживают, что они целиком и полностью удовлетворяют теореме Эйлера. Но это отнюдь не «удовлетворяет» Учителя. Он обращается к ученикам: Вы утверждаете: теорема Эйлера - универсальна? Прекрасно. Так давайте же просверлим в многограннике туннель и посмотрим, что получится.
Теорема «на время» перестает работать. Здесь и «запускается» собственно образовательный процесс. Между учениками, которые только что нашли согласие в убеждении об универсальной применимости эйлеровской теоремы, разворачивается настоящая битва… Поначалу в ход идет оружие «шаблонов», которые, как выясняется, у каждого свои – общий-то сломан. И это необходимо. Сам факт разнообразия «шаблонов» - разумеется, не без помощи Учителя, поддерживающего градус «интеллектуальной провокации», - заставляет учеников задуматься: а почему так? Задуматься и всмотреться в источники происхождения своих индивидуальных «шаблонов». Чтобы снова попытаться найти нечто общее и уже «не шаблонное»…
Ведь и средневековый схоластический спор предварялся формулированием заранее заготовленных сторонами «домашних» тезисов. А в итоге рождалась интереснейшая философия (если судить о ней не по «шаблонам» из учебников), которую создавали такие разные, оригинальные, самобытные мыслители, как Иоанн Скот Эриугена, Пьер Абеляр, Ансельм Кентреберийский, Фома Аквинский, Дунс Скот, Жан Буридан… Вплоть до Николая Кузанского, который напишет: «…Все, чего мы желаем познать, есть наше незнание. Если мы сможем достичь этого в полноте, то достигнем знающего незнания. Для самого пытливого человека не будет более совершенного постижения, чем явить высшую умудренность в собственном незнании, всякий окажется тем ученее, чем полнее увидит свое незнание». Только «знающее незнание» - не вершина, а основа мудрости - тот фундамент, которым заливается место «разрыва шаблона». А уж что на нем дальше строить…
А «абсолютное знание» в современной школе (называй его хоть «компетентностью») сплошь и рядом оборачивается «незнающим незнанием».
Есть такой педагогический анекдот. Мой младший брат первоклассник каждое утро сам ездит на 137 троллейбусе в 1248 школу, чтобы научиться считать до 10.
Да, «образование» можно получить и в троллейбусе… Нужна ли для этого школа, которая становится просто очередным «казенным домом»? Где не только не научат, но еще и разучат учиться.
Точно не знаю, чему и как учат в 30 бесплатных школах, учрежденных шведской организацией ‘Vittra’, но архитекторы компании Rosan Boschс проектировали их так, что в них не найдется места «повседневности» - ни книжной, ни ходячей, говорящей, живой…
Есть такой педагогический анекдот. Мой младший брат первоклассник каждое утро сам ездит на 137 троллейбусе в 1248 школу, чтобы научиться считать до 10.
Да, «образование» можно получить и в троллейбусе… Нужна ли для этого школа, которая становится просто очередным «казенным домом»? Где не только не научат, но еще и разучат учиться.
Точно не знаю, чему и как учат в 30 бесплатных школах, учрежденных шведской организацией ‘Vittra’, но архитекторы компании Rosan Boschс проектировали их так, что в них не найдется места «повседневности» - ни книжной, ни ходячей, говорящей, живой…
Остальные фото - на сайте www.ilovephoto.info.
P.S. Проблема актуальна не только для России – см., например, здесь.
P.S. Проблема актуальна не только для России – см., например, здесь.
