Итак, с сегодняшнего дня и до 31 января 2014 г. холим и пестуем на своей груди, поближе к сердцу Черную водяную змею. Правда, змея на фотке, которую мне подарил мой друг и коллега, врач и психолог профессор Андрей Жиляев, - серо-желтая и водочная (целебно-водочная). Будем считать, что это весело хамелеонит под воздействием среды обитания черная змея. Тем более, что змея – весьма многозначный интернациональный мифологический символ.

Сразу нужно внести ясность: иметь дело нам целый год предстоит не со Змей, а со Змеем. С крылатой Змей, по сути, с тем же  Драконом. Неслучайно их года соседствуют на Востоке. В качестве тотема собственно змея фигурировала лишь на самом рассвете китайской истории - у племен ся. Со временем она превращается в дракона – лун, повелителя дождей, гроз и всех явлений, связанных с водой. Соответственно – с источником жизни, плодородящей земли, детородным началом – женщиной и ее помощником в подобных начинаниях – мужчиной. А отсюда – и с  огнем очага (гроза – небесный огонь!), домом. Такой ассоциативный символический ряд в канве единой идеи. Интересно, что этот ряд или его отдельные связки можно найти во всех мировых мифологиях: от Китая до Балкан, от Америки до Полинезии и Австралии.

Среди древнекитайских культурных героев особо почитаем Фу-Си – прародитель племен, изобретатель рыболовных сетей и гадательных триграмм, учитель охоты, рыболовства, заодно научивший людей готовить охотничьи и рыболовные трофеи на огне, перед тем, как съесть. Поначалу Фу-Си представал в образе человекоптицы (предположительно). Но где-то ближе к началу нашей эры мифология повенчала его с Нюй-ва, архаическим божеством дождевых луж и водной стихии, женщиной-змеей. В ряде китайских провинций  найдены древние изображения Фу-Си и Нюй-ва в виде людей с переплетенными змеиными (драконьими) хвостами. А у нас два сцепленных обручальных колечка – символ супружества. В изустном фольклоре – другая версия взаимоотношений в этой паре: там они – брат и сестра, которые спаслись от потопа и вступили в инцестуальный брак: другого способа возродить уничтоженное человечество не было.

Это – принципиальный поворот сюжета. Змея и потоп увязаны, взаиморепрезентативны опять же во многих мифологиях. Что послужило поводом считать змею дурным символом. Но восточная диалектика – вечная раздвоенность змеиного жала. И боятся нечего – ни змеи, ни потопа. Вот и  известный американский историк-китаист Д.Бодде успокаивает: потоп у древних китайцев – не кара за грехи, а образ водяного хаоса, из которого может быть извлечена бесконечность самых разных порядков. Потоп – это шанс для творчества, творения нового мира, возрождения, весны. И история Фу-Си и Нюй-ва – лишь иносказание реальной истории борьбы земледельцев с наводнениями, истории землеустройства, создания ирригационных систем, овладения стихией воды, в целом. А там, где ирригация, - там цивилизация. Что более всего поразило варваров, вломившихся в Рим? Водопровод. Они тоже не только пили воду, но и, соблюдая гигиену, мылись – иначе бы не выжили (древние народы массово погибали, в основном, от инфекций и голода, а войны и природные катаклизмы случались не так часто). Но варварам было привычно искать воду, а тут сама вода находила человека, который приручил ее. Это же вызвало колоссальную подвижку в варварском самосознании, возможно, первый проблеск в нем самосознания европейского. А китайцы все это знали и сознавали задолго до Европы…  Обузданный водяной хаос – это и змеиное (женское) плодородие, и многое, многое другое. Персонаж книги «Шуцзин» Юй, продолжая дело своего отца Гуня, занимаясь рытьем каналов, избавляет, как и положено герою культурному, землю от нечисти.   

В индуизме змея обладает той же диалектически противоречивой двойственностью. В качестве шакти, злого и яростного змея – это хаос космоса, слепая вселенская сила, необузданная энтропия. Пламя,  еще не ставшее ведическим огнем Агни, которое не может согреть, в котором можно только сгореть.  Хоть оно уже светится этим огнем, что и символизирует Черная змея. Подобно тому, как Вишну еще почивает на свернувшейся змее, которую удерживает гладь первоокеана.  Зато Кобра как символ горы Вишну – это знание, мудрость и вечность, обретенные в творении порядка.

Кстати, на всем этом и зиждутся предупреждения астрологов относительно  крайней непредсказуемости, нестабильности, переменчивости обстоятельств, которую человечеству готовит Черная змея. Коли так, то во власти этой рептилии весь мир живет уже лет тридцать. Примерно тогда – с гороскопов – и началась наша общенародная любовь ко всему китайскому. Но в таком случае давайте уж будем по-китайски последовательны. Ведь даже у «нашего» ветхозаветного аспида на коже есть и черные, и белые пятна. Я к тому, что сказав «Инь», надо сказать «Ян». Или наоборот – как кому удобнее. Главное помнить, что последнее «Ян» («Инь») – всегда за нами.

С Новым годом! Да и 8 марта - не за Великой стеной…

Аквариум. Змея (аудио).