Зимы стыкуют, сковывают годы, века, тысячелетия, эпохи… Вечна только мерзлота. И жизнь, которую она одна способна сохранить. Но по весне ледяные мосты зим, соединяющие времена тают и наполняют реку вечности...
Да и зима - не сон, а измененная форма бодрствования природы - ее предельное внутреннее сосредоточение в отрешенности от солнца вовне. Медитативное самопогружение природы, в котором она становится солнцем для себя. Зима – медитация природы.
И в мире людей – примерно так же. Зима - это время, когда солнце отдыхает от своих годовых забот в человеческих сердцах, а они вынуждены трудиться за него, - чтобы приблизить весну. Которая может наступить да хоть завтра.
А другой зимы в наших широтах уже давно нет. Вся ушла из широт в глубины - души.
В Тарковского – значит, в Брейгеля и Баха (не без помощи Эдуарда Артемьева). Бах – этой ручей по-немецки. Бетховен его называл ручьем, полнящим океан. В «Солярисе» он и течет смыслом. Течет, не растекаясь, устремленно – как всегда у Тарковского. Растаявший зимний мост спешит в реку вечности.
«А зимний Брейгель за окном творит свои метаморфозы», как написала мой друг Таня Себар, философ, поэтесса, музыкантша.
Мороз и Брейгель, День Мистерий! Но за окном сейчас мокро. Метаморфоза плывущего моста времен. Или метафора...
