Он как-то сказал в интервью: без кепочки меня никто не узнает.
Ну, положим, можно попросить рвануть стометровку по помосту со сцены в зал, лихо взобраться на канат, чтобы, раскачиваясь над сценой звонарем во вступлении к ‘Hell’s Bells’. В конце концов, просто спеть.
Впервые я услышал его в 1976 г., еще не ведая о существовании AC/DC, которая не так давно дебютировала в далекой Австралии. Меня (и не только меня) поразила неожиданная версия ‘The House Of The Rising Sun’, песни, звучавшей со всех московских лавочек, где мальчики с гитарами завоевывали своих девочек. Среди тех мальчиков был и я. Версия принадлежала британской группе Geordie, в которой пел Брайан. И поразило, в первую очередь, вокальное решение нетлена. Альбом ‘Don't Be Fooled By The Name’ (1974), где этот трек значился под номером 2, сразу раскатали на катушечниках, хотя совсем недавно никто из нас о Geordie слыхом не слыхивал.
В 1980 г. он пришел в AC/DC, чтобы заменить незаменимого Бона Скотта. Он и не заменил. Просто стал вокалистом, с которым команда достигла зенита своей всемирной славы. И кепочка Брайана Джонсона – такой же символ AC/DС, как и бейсболка Ангуса Янга.
К сожалению, серьезная потеря слуха привела к тому, что он выбыл из состава группы. К счастью, полноценный слух возвратил ему уникальный слуховой аппарата. И Брайан Джонсон постепенно возвращается на сцену.
