<!-- /4801 Troika Dialog -->  

«Чудеса – это непознанная реальность»

Уже более полутора тысячелетий каждый год, в Великую Субботу, накануне православной Пасхи, в храме Гроба Господня в Иерусалиме происходит чудо снисхождения Благодатного Огня. Объяснить природу этого явления до сих пор никто не может. Павел Васильевич ФЛОРЕНСКИЙ (на фото), академик РАЕН и профессор Университета нефти и газа им. Губкина, внук великого русского ученого и священника Павла Флоренского, многие годы занимается исследованием чудес. Он председатель экспертной рабочей группы «Чудесные знамения, происходящие в Русской Православной Церкви» при Синодальной богословской комиссии Московского Патриархата. Все члены группы – ученые, однако они не ставят перед собой задачу объяснять чудеса. Их цель – выехать на место и наиболее полно их описать, то есть составить каталог современных чудесных явлений.

– Можете ли вы, как ученый, сформулировать, что такое чудо, какова его природа?

– По-латыни чудо – miraculum и absurdum. Miraculum («привидение») – это невиданное, а absurdum (от лат. surdo – «слышимое») – неслыханное. Таким образом, к чуду в комплекте нужен еще «чудовидец» и «чудопонимающий». То есть чудо, с одной стороны, объективное явление, с другой – субъективное. Поэтому чудо дается не всем. Князь Сергей Николаевич Трубецкой писал, что у древних праведных иудеев чудес не было, для них все было пропитано эманацией Божества. Противоположная позиция – у протестантов. Для них Господь запустил мироздание, а дальше уж оно само по своим законам крутится, так что у них чудес тоже быть не может. Мы – где-то в промежутке. Я живу в нормальном, материальном мире, но верю, что чудеса есть, что чудеса – непознанная реальность.

– И все же «чудо» – понятие абсолютно религиозное?

– Хорошо поставлен вопрос. Для верующего – абсолютно религиозное, потому что требует веры. А для человека нерелигиозного – лишь теория вероятности. Или несчастный случай. Или пруха. Религиозно-нравственная природа? Именно для того, чтобы ограничить себя лишь религиозно-нравственным аспектом, мы назвали нашу рабочую группу «Чудесные знамения, происходящие в Русской Православной Церкви». Мы занимаемся не чудесами, а чудесными знамениями, то есть знаками.

– А как тогда быть с наукой?

– Если наука занимается изучением чудес, значит, они также явление научное. Мусульманам легче: у них все пронизано Божьей эманацией. Любая написанная мусульманином научная книжка начинается со слов «Бисмилла ир-Рахман ир-Рахим», благословения Богу. А мы перевезли из Европы конфликт науки и религии и с ним носимся. В работе своей комиссии мы отодвинули все чудеса, связанные с людьми, с душой, со здоровьем. Мы естественники, а остальное не наше дело. Нам подай вещество.

– Можно ли говорить, что сегодня чудес стало больше или меньше, чем раньше?

– Думаю, что в силу и субъективного, и объективного фактора их больше. Может быть, это объясняется и более пристальным вниманием к церкви и богослужению, к иконе. Приходят новые люди и замечают эту благодать.

– В последнее время стало мироточить множество икон – как к этому относиться?

– Вообще-то «мироточение» в данном случае неверный термин. Лучше говорить «елееточение», «выделение масла». Миро – это то, что благословляет Святейший Патриарх во время чина мироварения, особого богослужения, совершаемого на Страстной неделе Великого поста. Что же касается икон, выделяющих масло… относиться к этому можно по-разному. Мы исходим из того, что, коль это происходит в церкви, тут никакого подвоха нет. Хорошо известны два места маслоточения – в Клину и в поселке Локоть Брянской области. Там в моленной комнате иконы стоят рядами, под ними поддоны, и в них на ваших глазах стекает масло в нарушение всех законов природы. Ведь энергия появляется за счет сгорания вещества в атомной электростанции, а здесь получается, что атомная электростанция работает наоборот. Из ничего созидается вещество? Но из ничего может творить нечто только Бог.

– Можно ли с помощью каких-то приборов определить природу этого масла?

– Его природа определяется одним словом – «святость». Что касается анализа, мы делали его. В Клину это масло на основе подсолнечного, в поселке Локоть – на основе оливкового. Развожу руками…

– Ставит ли ваша группа вопрос, в чем философско-богословский смысл чуда?

– Увольте, это не наша область. Этим занимается Богословская комиссия. Одна из наших задач – отваживать от комиссии особо любопытствующих и сомневающихся. В некотором роде мы берем удар на себя. Сегодня чудоверие все больше усиливается. У многих людей, в последние годы обратившихся к Богу, какой-то внутренний предохранитель и тормоз полетел – и понеслось, верят во все и вся. И происходит не радостное созерцание и благодарение Бога за то, что пришло некое чудо, а прагматическое и деловарское решение проблемы – страсть «лечиться чудесами».

– И это плохо?

– Еще в атеистический период началось массовое увлечение колдовством, спиритизмом, экстрасенсами. Все это принесло безумный вред, отвращая от медицины. Вместо того чтобы сделать операцию и вылечить больного, начинали его «исцелять», и он, неизлеченный и неисцеленный, часто умирал.
А сейчас дошло до чего: справочники – к какому святому с какой проблемой обращаться. Как в ЖЭКе висит объявление: по водопроводным кранам – эта комната, по газовой плите – эта. В этом смысле, мне кажется, чудеса в наше время в той форме, в которой они процветают, приносят гораздо больше вреда, чем пользы.
Поэтому искать чрезмерной святости в виде бутылочек и помазков, ой, как не надо. Например, средство против зубной боли: «положить туда кусочек ладана». А он разъедает зуб – и все! Да, боль проходит, но и зуба тоже нет. Божья ли это благодать? Конечно же, нет. Лучше бы выжгли соляной кислотой, и все наверняка бы прошло. Чудеса – явление, к которому надо относиться благочестиво, скромно и тихо, а не использовать по схеме «деньги–товар–деньги».