Как известно, годы, сколько бы их ни было прожито, сами по себе не гарантируют мудрости. Особенно, если прожиты они по-дурацки. Разве вы не встречали людей в солидном возрасте, практически интеллектуальных девственников, мировоззренческих слепышей? Это - не возрастное, не маразм, это - образ и итог жизни, друзья! Вы когда-нибудь видели дурака, который, пусть не к восьмидесяти, пусть к сорока годам, поумнел? Потому что сорок лет глупости - это уже большой, ощутимо прогибающий опыт. А восемьдесят лет дурацкой жизни - очень большой и тяжелый. Опыт очень большого дурака. Таким опытом навьючивают. Конечно, его носителю можно по-своему дивиться. Но не более, чем дубом, под которым когда-то сиживал Лев Толстой.

. . .Повидал много, есть что с чем сравнивать. Что повидал? Пришел Лев Толстой, присел, отдохнул, встал, ушел? А что сравнивать? Сегодня Лев Толстой, завтра - Алексей, послезавтра - Фекла. Бесчисленные эпизоды из своего дурацкого опыта - все они похожи, будто инкубаторские. Так и есть: они - из жизни инкубаторской, с ее поточной линии, стройно всплывают в сознании болваночками. А что еще нужно дураку? Уже различие травмирует, заставляет копнуть в причину, в источник. А источником всегда оказывается еще худшее - противоречие, единственной, хотя и условной, защитой от которого, как раз и является глупость. До того, пока не ступишь на развилку разных дорог, мощенных одними и теми же намереньями и расчищенных одними и теми же граблями, которые рука судьбы в запарке позабыла убрать.

Такой опыт - хотя бы минимальный - есть у каждого. Стоит только прекратить думать - и вас уже потихоеьку навьючили. Даже среди выдающихся людей лино я был знаком в лучшем случае с двоими-троими, у кого мышление не знало дремоты, перекуров и передышек. Может быть, кому-то повезло больше?

А мудрость обретается в одночасье. Ибо разум (коль он есть) схватывает суть разом, а не путем сравнивания-уравнивания. Так Гегель считал. Обретается мудрость в одночасье, так же, как и настоящая любовь, - с первого взгляда, но зато осмысливается всю жизнь. Самое мудрое, что есть в жизни, - младенческий крик. Всего-то закричал - и мир уже другой! И вот уже к тебе несуться, чтобы вытереть, перепеленать, накормить, приласкать, укачать. И из первого крика ты неведомо для себя выносишь главное и безусловное: доверие к миру и людям, которое, будучи испытанным, возвращается верой в себя. Если угодно - в чудо, которое и есть ты! И мир, и люди.

Здесь основа всякого умного и доброго человеческого опыта. Ибо потом и творческое откровение, и признание в любви, и всякий честный поступок, которых от тебя ждет готовый в мгновенье измениться мир, вырастает отсюда: из этого доверия, и этой веры. Веры в чудо. Из первоначально сырой, естественной и не тронутой рефлексиями мудрости детства.

Этой мудростью до какого-то момента владеет каждый. Но вот, когда наступает черед потихонечку осознавать ее, просеивая через усложняющуюся жизнь, нам начинают втемяшивать тот самый дурацкий опыт. Часто, искренне заботясь о нас, и вовсе не всегда - сами дураки. Просто этот опыт может представать в разных формам. Не только в форме откровенных глупостей, которые стхийно разносят по умам дураки. Удобным обличием для него могут стать заповеди здравого смысла, социальные нормы, разного рода  модные поветрия, политические решения, авторитетные предрассудки, "ценные указания", "инструкции по использованию" и т.п. И уже изнутри начинает вещать "болваночная мудрость", ограждающая нас от совершения чуда. Того, чего больше всего бояться получить от нас в один прекрасный день ее носители,  разносчики и ревнители - болваны. Особенно - болваны "с положением".

. . .Творить чудеса - пугать дураков? А, может, все-таки стоит попробовать? Попробовать быть мудрым.