Интервью президента РАО Людмилы Вербицкой "Вестнику образования"28.05.2014
В октябре 2013 года президентом Российской академии образования была избрана Людмила Вербицкая. В интервью «Вестнику образования» она рассказала об итогах работы академии за прошедшие полгода и о планах на будущее.– Людмила Алексеевна, какие изменения произошли в академии за полгода после вашего избрания?
– Начнём с того, что другие отраслевые академии были присоединены к Российской академии наук, а наша академия – нет. Нам все-таки удалось её отстоять – нас поняли, к нам прислушались. РАО сохранила самостоятельность, хотя были все шансы повторить судьбу тех академий. Согласно уставу РАО не является научной организацией, как и «большая» академия наук, теперь это скорее клуб учёных, хотя я до конца не уверена, что это правильное решение: всё-таки некоторые закреплённые в уставе функции, так или иначе, связаны с научной деятельностью.
У нас начались масштабные организационные изменения. Все институты РАО с 1 апреля переданы в ведение Минобрнауки России. Бюджет на 2014 год не пересматривался, но сейчас все средства поступают в министерство и затем распределяются между институтами.
Специальная комиссия, состоящая из представителей РАО и Минобрнауки, анализирует документы каждого института на основании разработанных критериев, и по результатам этого анализа будут сделаны выводы о значимости каждого института, приняты решения о перспективах их дальнейшей работы. Я обсуждала этот вопрос с Дмитрием Викторовичем Ливановым и согласна с тем, что какие-то институты нужно будет объединить, какие-то оптимизировать.
– Сколько институтов останется, по Вашим прогнозам?
– Предположительно, из 25 институтов по результатам объединения, оптимизации останется около десяти, и это нормально. Сейчас ведь даже названия многих институтов дублируют друг друга – например, в области педагогики, социологии, информационных технологий. В одном институте 300 человек работают, а в другом – 6. Есть и такие институты, в деятельности которых я до сих пор не разобралась, – непонятно, чем они занимаются. По аналогии с РАН – как говорил президент РАН Владимир Фортов, когда представители «большой» академии приходили в свои институты, в некоторых из них даже света не было, потому что там некому было работать.
Один из актуальных вопросов – деление академии на отделения, простите за тавтологию. Мне не очень понятно, по каким принципам оно происходило изначально, не всё мне представляется разумным. В соответствии с решением Общего собрания мы анализируем структуру академии, думаем о более логичном и более равномерном распределении наших членов по профессиональным интересам. Сейчас есть как большие отделения, так и очень маленькие.
В дальнейшем Минобрнауки будет получать из Минфина средства на работу РАО одной строкой, и деньги будут распределяться между институтами, которые останутся в подчинении Минобрнауки. Но, возможно, некоторые из них изменят статус институтов на статус, например, междисциплинарных центров, и будут работать в составе РАО. Мы сможем расширить тематику их исследований, если сэкономим средства за счёт тех институтов, которые работают плохо и будут реорганизованы. В нашем новом уставе эта возможность предусмотрена. Например, мы хотели бы создавать междисциплинарные центры – собираемся начать с Центра русского языка.
Мне очень хотелось бы развивать исследования, связанные с высшей школой, – раньше эта тематика в РАО вообще не затрагивалась. В составе президиума академии семь ректоров, в том числе ректор Томского государственного университета Эдуард Галажинский, профессиональный психолог. И здесь у нас есть большие перспективы.
– Ключевые руководители РАО сегодня – кто они?
– В академии два вице-президента – Давид Иосифович Фельдштейн, который отвечает за психолого-педагогическое направление, очень мудрый человек, ему 84 года, и Геннадий Алексеевич Бордовский – бывший президент и ректор Российского государственного педагогического университета имени Герцена. Еще есть заместитель президента – Кирилл Вячеславович Хлебников, он пришёл в РАО вместе со мной, а раньше работал в Росимуществе. У него два высших образования – экономическое и лингвистическое, он отвечает за хозяйственно-экономическую деятельность, координирует работу аппарата академии.
Юрий Петрович Зинченко – главный учёный секретарь, одновременно является деканом психологического факультета МГУ. У меня есть советники, в сфере образования хорошо известен Виктор Стефанович Басюк, ранее возглавлявший Министерство образования Иркутской области. За взаимодействие со СМИ и международное направление отвечает мой пресс-секретарь Антон Евгеньевич Четвертков, перешедший в сферу образования из Министерства иностранных дел.
– Как и в предыдущие годы, РАО в этом году участвовала в экспертизе учебников для нового федерального перечня. И если раньше от академиков поступали сплошь положительные отзывы, то теперь были и отрицательные заключения, утверждение перечня сопровождалось бурными общественными дискуссиями. Как Вы оцениваете результаты этой работы?
– И я, и коллеги, пришедшие в академию вместе со мной, подключились к работе, когда новый порядок проведения экспертизы учебников уже был утверждён. Мне представляется, что всё было сделано правильно, и одно из главных новшеств в том, что впервые к проведению экспертизы РАО привлекла независимых экспертов, по три эксперта для каждого учебника. Мы пригласили людей со свежим взглядом, в том числе школьных учителей и методистов, которые раньше не участвовали в федеральной экспертизе, и у нас есть все основания им доверять.
Что касается учебников, которые получили в РАО отрицательные заключения и экспертизу не прошли, то, на мой взгляд, действия авторов в их защиту выходили за пределы нормы. Один из авторов учебников математики опубликовал в газете «Ведомости» открытое письмо на правах рекламы – миллион рублей, это официальные расценки. О чём тут можно говорить? Я не математик, но внимательно прочитала эти учебники и просто с позиции здравого смысла не поняла, как по ним можно учить детей. Например, в одном учебнике я обратила внимания на кроссворд, который перед заполнением предлагалось перечертить в тетрадь, и мы с коллегами пытались это задание выполнить. Потратили минут сорок, а ведь задание предлагается детям в начальной школе!
Из всех учебников, представленных издательствами на экспертизу, положительные заключения получили лучшие. Но, если говорить честно, действительно достойных учебников среди них немного. Их нужно создавать, в том числе, силами наших академиков. Лев Владимирович Щерба, будучи академиком РАН, в 1930-е годы написал лучший учебник по русскому языку. И теперь, если бы некоторые наши академики отнеслись к написанию учебников серьёзно, то могли бы сделать и лучше.
– Появились ли у РАО социальные партнёры за пределами системы образования?
– Конечно. Мы налаживаем сотрудничество с Аппаратом Правительства России, с Минобороны России, с МЧС России, с фондом «Русский мир», с ОАО «РЖД». В частности, мы предлагаем программы подготовки психологов, готовы вести исследования, связанные с психологией работников силовых структур. Этот вопрос курирует Юрий Петрович Зинченко.
– Как РАО планирует выстраивать работу с регионами?
– Прежнее руководство академии не придавало значения этой работе – была даже мысль вообще её завершить. Но мы так не считаем.
Сейчас у нас три отделения в регионах – за взаимодействие с ними отвечает Геннадий Алексеевич Бордовский, и он думает о расширении этих отделений, увеличении их количества. Он раньше руководил работой Северо-Западного отделения (Санкт-Петербург), есть ещё Южное (Ростов-на-Дону) и Сибирское (Новосибирск).
– У РАО есть свои школы – на сегодняшний день их осталось шесть. Будут ли они переданы на региональный уровень или останутся в ведении министерства и под эгидой РАО?
– Я бы не хотела отдавать школы. Как меня уверила директор Института возрастной физиологии Марьяна Михайловна Безруких, наши академики проводят там эксперименты. В этих школах учатся разные дети, и с ними было бы интересно работать разным нашим институтам, в том числе Институту коррекционной педагогики. Всё-таки своим школам мы не платим за участие в наших экспериментах и имеем свободный доступ к «рабочей площадке», а в муниципальных директора, к сожалению, не всегда идут навстречу и могут потребовать за это какую-то компенсацию.
– Недавно на Общем собрании прошли очередные выборы в РАО. Каковы Ваши впечатления?
– Раньше я не понимала до конца, как организованы выборы, – ходили самые разные слухи, далеко не самые приятные. Но сейчас я решила, что выборы должны быть честными – без всяких тайных списков, договорённостей и рекомендаций, за кого нужно голосовать, а за кого не нужно.
Мы отказались от практики электронного голосования, потому что компьютерная программа оставляет слишком много возможностей для манипуляций, попробуйте проверить! А когда есть бумажные анонимные бюллетени – другое дело: можно их разложить, посмотреть, где «за», где «против». На недавних выборах мы попросили Центральную избирательную комиссию нам помочь, и специалисты оттуда к нам приехали, установили свою аппаратуру. Скажу правду, некоторые коллеги пытались всем объяснить, за кого именно нужно голосовать, но им это не удалось. Примечательно, что в этот раз академиком РАО стал директор Центра образования № 109 Евгений Ямбург – он 14 лет был членкором, а теперь прошёл «голос в голос», то есть набрал только необходимый минимум голосов.
Я считаю, что количество академиков нужно увеличить за счёт членкоров, и написала об этом Владимиру Путину. Сейчас наш членкор пожизненно получает 17 тыс. рублей в месяц, академик – 25 тыс., а в «большой» академии – 35 и 50 тыс. рублей соответственно. Чем наш академик хуже, я не понимаю.
– Как у вас складываются отношения с директорами институтов?
– Хорошо складываются. Министерство опирается на некоторых наших директоров – могу назвать Евгения Юрьевича Малеванова (управление образованием), Михаила Викторовича Рыжакова (общее образование), Николая Николаевича Малофеева (коррекционная педагогика), Владимира Самуиловича Собкина (социология образования), Татьяну Владимировну Волосовец (проблемы детства). Лишь с одним директором института – Виталием Владимировичем Рубцовым – у нас возникло непонимание. Он одновременно возглавлял Психологический институт РАО и Московский городской психолого-педагогический университет – вуз, находящийся в ведении Правительства Москвы. Мы с ним не продлили контракт, потому что совмещать две руководящие должности – директора и ректора – он не имел права.
В РАО я познакомилась с замечательным человеком, яркой, творческой личностью – директором Научной педагогической библиотеки имени К.Д.Ушинского Тамарой Сергеевной Маркаровой. В её библиотеке внедрены новые технологии, есть электронный каталог, а библиотека располагается в двух шагах от Третьяковской галереи, в шикарном демидовском особняке, сегодня туда может записаться любой человек. Там хранится редчайшая в Европе коллекция азбук и букварей. Наша библиотека активно участвовала в проекте Департамента культуры Москвы «Библионочь» – в её дворе было организовано музыкальное представление. К конференции, посвящённой 190-летию К.Д.Ушинского, которую я открывала, библиотекой была подготовлена интересная выставка. Сейчас она продолжает сотрудничать с Московским городским библиотечным центром, будет помогать московским библиотекам в части педагогических наработок.
– В последние месяцы РАО активно продвигается в Интернете – создан официальный сайт, есть странички в социальных сетях. Зачем это нужно? Ведь РАО всегда была довольно закрытым учреждением.
– В конце апреля я встречалась с Владимиром Владимировичем Путиным и говорила ему, что РАО – самая важная академия. Без школьного образования никаких других академий не было бы. Так что внимания к РАО должно быть больше – слишком многое от неё зависит. И мы должны объяснять широкой общественности – не только учёным, но и учителям, родителям, детям, – чем мы тут занимаемся, приводить конкретные примеры наших прикладных разработок.
В медийном пространстве у нас началась новая жизнь – до моего прихода РАО, действительно, практически не была представлена в Интернете, был лишь небольшой малоинформативный сайт. Да и вообще о РАО мало чего было известно. Когда меня выбрали президентом, я стала приглашать разных своих коллег приехать в РАО, они спрашивали, где она находится, многие оказывались здесь первый раз. 1 ноября прошлого года, когда Дмитрий Викторович Ливанов приехал на заседание президиума, он признался, что тоже первый раз вошел в здание РАО.
Некоторые наши академики активно присутствуют в масс-медиа, в Интернете, обсуждают различные проблемы сферы образования, причём некоторые критикуют политику министерства – иногда аргументировано, а иногда, к сожалению, не очень. Страничка РАО в фейсбуке за короткий период собрала почти 2 тысячи подписчиков, из них три четверти – люди, деятельность которых так или иначе связана с образованием, а не просто друзья, набранные по принципу «чем больше, тем лучше». Активно набирает обороты и наш аккаунт в твиттере – почти 4 тысячи человек за неполные два месяца работы.
Академики и членкоры абсолютно независимы, они имеют право высказывать мнения, которые идут вразрез с точкой зрения руководства академии, и такие мнения мы тоже собираем на наших информационных ресурсах. Ни один другой ресурс, включая официальный сайт Минобрнауки России, не выполняет такую функцию. Я действительно даю много интервью, есть ряд академиков и директоров институтов, которые очень активны в медийном пространстве. Многих наших академиков и членкоров мы хорошо знаем, они представлены в информационном поле, а про некоторых всё же мало что известно: чем они вообще занимаются? Какие исследования проводят?
Когда Давид Иосифович Фельдштейн готовил первое Общее собрание РАО, которое я проводила, он предлагал выдать каждому участнику портфель с бумагами – у нас ведь столько отчётов по всем отделениям! Может быть, для москвичей такой портфель – это нормально, но я-то каждый раз прилетала на общие собрания из Санкт-Петербурга и хорошо помню, что портфель всегда был неподъёмным, в руки его взять было невозможно. И я предложила вместо портфеля с документами выдавать каждому участнику собрания диск. Давид Иосифович мне возражал – дескать, академики не знают, куда его вставить. А я ответила, что найдут куда, если захотят.
– Каковы перспективы развития академии на ближайший год?
– На встрече с Владимиром Владимировичем Путиным я попросила его дать поручение правительству утвердить в этом году программу развития РАО до 2020 года, предусмотрев в структуре нашей академии создание и оснащение высокотехнологичным оборудованием инновационного инфраструктурного комплекса коллективного пользования «Российская научно-образовательная платформа». Он будет предназначен для прорывных фундаментальных исследований мирового уровня в сфере наук об образовании.
В этом есть необходимость, потому что проблемы образования актуальны во всем мире. Проблемы школьного образования особенно остры в США, да и в Европе тоже есть трудности. Моя старшая дочь – специалист по датскому языку и литературе два года работала в Дании, и мой внук, поучившись в датской школе после нашей, российской, сказал, что там просто нечего делать. При том, что Дания замечательная страна с сильной экономикой. Нам, конечно, нужно понимать мировые тенденции развития образования, но и зарубежным странам есть чему у нас поучиться.
Для разработки программы развития РАО создан стратегический комитет, куда входят не только члены нашей академии, но и известные политики, представители общественности, – и мы вместе думаем о перспективах нашей работы.
– Удалось ли Вам за прошедшие полгода пообщаться с учителями, побывать в школах?
– Конечно. Недавно я была в Башкирии, где Российское общество преподавателей русского языка и литературы проводило двухдневную конференцию для учителей. В центре отдыха и туризма «Диостан» – это потрясающее место среди гор и озёр, недалеко от границы с Челябинской областью – собрались учителя из сельских школ, их ученики. Таких ярких детских докладов я давно не слышала – например, ученица 4 класса подготовила научное исследование на, казалось бы, простую тему «Каша», сделала отличную презентацию с интересными фактами, не каждый аспирант так сможет. И учителя рассказывали о методах работы с детьми в очень непростых условиях перехода на новые стандарты. Есть определённые сложности с их внедрением, предстоит их совершенствование, и этим, конечно, тоже будет заниматься наша академия.
Беседовал Борис СтарцевДанное интервью будет опубликовано в Вестнике образования № 11–12 вместе с федеральным перечнем учебников, рекомендуемых к использованию при реализации имеющих государственную аккредитацию образовательных программ начального общего, основного общего, среднего общего образования.
www.vestnikedu.ru
На развитие сайта
