Это было как по сценарию, хотя никакого заранее обговоренного плана относительно содержания выступлений, конечно, не было: два дня на конференции инновационной образовательной сети «Эврика» «Школа без границ» говорили о Выготском.

На меня это произвело очень сильное впечатление, одновременно и из-за того, что зарубежные участники постоянно ссылались на Выготского, и потому, что российская проблематика, о которой говорили эвриканцы, так или иначе касалась культурно-исторической концепции.

Еще предстоит оценить, что такого произошло в образовании, в мировом образовании, что Выготский снова стал актуален. А может, не столько в образовании?

…Осенняя «Эврика» http://www.eurekanet.ru/ewww/info/19029.html началась с дискуссии о современной образовательной политике (А. Асмолов, И. Калина, И. Реморенко, П. Лукша и ваш покорный слуга), а затем продолжилась моим докладом на тему эффективности институтов. Не буду пересказывать ход первой дискуссии, Наталья Цырендашиева довольно подробно все отразила в своем отчете на сайте http://www.eurekanet.ru/ewww/info/19137.html. Основными моментами стали «доверие» и «автономность» в образовательной политике.

Совершенно ясно, что сегодня мы ощущаем не только острый кризис доверия официальной образовательной политике, но и кризис управляемости системы. В чем взаимные обязательства и как их реализовать? Пока механизмов решения никто предложить не может.

В своем докладе я, в частности, обсуждал проблему соотношения «нормы» и «деятельности» в образовательной политике: как становятся нормы, как развивается образовательная деятельность и как она, развиваясь, выходит за границы прежних норм и какая при этом возникает проблематика образовательной политики. Звучит немного абстрактно, но обсуждение было на вполне практическом материале – стандарты, закон, система финансирования и оплаты труда. Нормы есть, действующих институтов – нет.



Отсюда, кстати, следует, что единственная реалистичная образовательная политика – это автономная образовательная политика по отношению к большой политике, а возможно, и к экономике, как ни странно это звучит. Образно говоря, образование на чужих целях – политических и даже экономических – не работает. По крайней мере общее и дошкольное. Поэтому все попытки опереться на экономические прогнозы, политические заказы, даже технологические перспективы – оказываются практически бесполезными. По моему мнению.

Об этом и была дискуссия – возможна ли автономная образовательная политика?

На мой взгляд, наиболее эффективный способ формировать ориентиры образовательной политики – внимательно следить и анализировать, что происходит в самом образовании. Какие попытки совершают одиночки, рефлектируя изменения и предлагая свои решения. Образно говоря, куда люди тропинки протаптывают, там и планировать дорожки проложить. Эти «тропинки» и есть те инновации, которыми занимается «Эврика».

Попытки сделать наоборот – проложить асфальт там, где преумные архитекторы решат, и загнать туда учительские массы, понаставив таблички «Траву не топтать!», "По газонам не ходить", успехом не увенчались. Мы видим это и на реализации стандартов, и на реализации замечательного нового Закона «Об образовании». Например, отделили образовательные услуги от присмотра и ухода за детьми, сделали «две улицы» вместо одной. Причем не только в дошкольных учреждениях, но и в интернатах, и в группах продленного дня, таблички новые повесили (п. 8 ст. 166 Закона «Об образовании»). А сами-то улицы не замостили, асфальт, тротуары, разметку на дороге не сделали – как людям ходить? Как правила не нарушать? Как эту норму выполнять?

…Что показали дискуссии на осенней «Эврике»?

Учитывая, что состав докладчиков, тематика панельных дискуссий и круглых столов собирались с учетом главной темы – «Школа без границ», было много выступлений зарубежных участников – доклады, мастерские и даже индивидуальные консультации.

И тут продолжилось удивительное явление Выготского.

Доктор Кристина Чен сделала доклад о развитии дошколки в Сингапуре и показала, что в основе этого развития лежат работы Л.С. Выготского.

На параллельном докладе японского профессора Мивако Ито обсуждали особенности изучения языков – и снова явился Выготский как автор методологии связи мышления и речи.

Забегая вперед, скажу, что на следующий день выступала еще одна японская коллега, профессор Минэи Акико, которая начала свой доклад с краткой характеристики работ Выготского, Макаренко и Сухомлинского и их влияния на японское образование.

Галина Доля (Великобритания) представляла наш новый совместный проект по созданию английских групп развития в российских детских садах. Методология моделирования понятий – Выготский, Венгер, Дьяченко, Веракса.

Уже поздно вечером первого дня выступала профессор Татьяна Ковалева. На «Эврике» есть такой жанр – «сумасшедшее выступление». Когда все уже устали, для самых стойких выступает известный и уважаемый спикер с полушутливым, но очень содержательным, как правило, теоретическим сообщением. Тема сообщения Татьяны Михайловны оказалась – «Выготский и кенгуру». Оказалось, что лидер российских тьюторов только что прилетела из Австралии, где была большая конференция, посвященная Выготскому. Ее доклад, как позже выяснилось, стал одним из самых ярких на осенней «Эврике», там был тонкий и глубокий анализ различения подходов внутри культурно-исторической концепции Л.С. Выготского.

Вся последующая работа на осенней «Эврике» уже шла под знаком Выготского в приложении к теме «Школа без границ». Даже тема развития электронной среды, не говоря уже о дискуссии о примерных программах и дошколке.

Я слушал, вел, участвовал в дискуссиях на «Эврике» и постоянно ловил себя на мысли, что вот же квалифицированные и компетентные люди, эксперты, чиновники, учителя и директора, региональные министры, ученые и сенаторы – разбирают самые болезненные проблемы, не избегая острых споров друг с другом, отстаивая свою точку зрения и при этом не скатываются ни на крик, ни на оскорбления, ни в упрощение проблемы. Не соглашаются друг с другом, но и не оскорбляют оппонентов зубодробительной уничижительной руганью. «Эврика» – дискуссионная площадка, где традиционно не считаются с должностями и чинами, поэтому, наверное, сюда прилетают, приезжают и приходят проверенные в спорах бойцы.

Я в последнее время замечаю понижение уровня диалогичности в административных кругах. Мероприятия проходят как ритуальные, заранее известно, кто, что скажет, сущностные вопросы либо не поднимаются, либо сглаживаются.

Это опасная тенденция, потому что в такой обстановке сложные проблемы, как правило, поднимаются не теми, кто готов спокойно и вдумчиво разбирать ситуацию, предлагать нестандартные решения, не стремится понравиться – ни начальству, ни толпе. Такие люди не станут взламывать лед и пробивать собой глухую защиту предрешенности. Они не бунтари, скорее философы.

А ритуальные съезды, конференции и совещания с бесконечными гладкими докладами и без живой обратной связи провоцируют самых радикально настроенных оппозиционеров. И в основном тех, для кого громче крикнуть, резче высказаться, а то и оскорбить-обидеть побольней президиум или начальника-чиновника – самоценно. Тех, кто решается нарушить всеобщий благодушный настрой резкой формулировкой, криком все отменить, призывом искать предателей и разрушителей.

Если нет в сообществе открытой, доброжелательной дискуссии о самых насущных проблемах школы, детского сада, если самые болезненные нюансы ситуации не разбираются квалифицированными экспертами и не сравниваются с международными тенденциями, если нет постоянной обратной связи – значит, за такого рода решениями стоят чьи-то коммерческие интересы или банальная игра мелких честолюбий: «Теперь я начальник и все будет по-моему!».

И это в свою очередь провоцирует появление безапелляционных, самовлюбленных крикунов на трибунах, телеэкранах, на газетных полосах, в последнее время такое начинает зашкаливать. Для меня это точный признак того, что кто-то пытается протащить выгодное дельце, не имеющее под собой серьезных оснований.

И это две стороны одной медали – видимость, мнимость, ритуальность обсуждений серьезных проблем и чья-то меркантильная выгода. Ну а побочный эффект – расцвет кликушества вместо поиска эффективных решений.

К сожалению, это признак необразованного общества, так это оценивал историк С. Соловьев.

«Так, например, если в подобном необразованном или полуобразованном обществе явится человек бойкий, дерзкий, начетчик, говорун, то чего он не может себе позволить? кто в состоянии оценить в меру его достоинства? Если явится ему противник, человек вполне достойный, знающий дело и скромный, уважающий свое дело и общество, то говорун, который считает все средства в борьбе позволенными для одоления противника, начинает кричать, закидывать словами, а для толпы несведущей кто перекричал, тот и прав; дерзость, быстрота, неразборчивость средств дает всегда победу. Древнее наше общество, вследствие отсутствия просвещения, сильно страдало от таких мужиков-горланов, как их тогда называли; их присутствие, то есть состояние общества, допускавшее их присутствие, сильно содействовало падению общинных форм быта, уже не говорим о вечниках новгородских; в XVII веке правительство наказывало воеводам защищать городских жителей от мужиков-горланов; после этого нет ничего странного, что жители городов отказывались от выборных властей и просили у правительства воевод». (С.М. Соловьев. «Русские исповедники просвещения в XVII веке»)

Я думаю, что именно с таким состоянием общества, с таким уровнем обсуждения, с таким уровнем образовательной политики и связано то, что Выготский стал снова сверхактуальным в России. Мужики-горланы захватили цивилизованные институты, и это заставляет жителей городов отказываться от выборных властей и просить у правительства воевод.

Дайте нам один учебник! Одну программу! 100 книг и 100 фильмов!

XVII век.

А школа уже – без границ.

Вести образования. 2014. № 21 от 31 октября

---

На развитие сайта
​