РГГУ, Чтения памяти Л.С. Выготского, ноябрь 2012 г., перед началом круглого стола «Личностные аспекты академической компетентности студента вуза»Заголовок к этому тексту вместе с замечанием о том, что «думается о диссертации лучше всего в формате диссертации» предложил Владимир Кудрявцев в комментарии к
посту в Фейсбуке. Принимая замечание, я добавила
фрагменты, касающиеся собственно содержания диссертации и связанных непосредственно с ним проблем и вопросов.
«Вдохновение, профессор. Утеряно вдохновение. Иду выпрашивать» - эти слова Писателя из «Сталкера» А. Тарковского сейчас крутятся у меня в голове, когда я думаю про свою диссертацию. Время – ну его всегда не хватает, но когда есть вдохновение, оно находится хотя бы и по крупицам. Поэтому - «будем искать» (вдохновение). Этот пост - про историю и состояние вопроса.
Если кто не в курсе, тема диссертации: «
Психологические условия и механизмы обеспечения качества высшего профессионального образования», научный консультант – В.Т. Кудрявцев, список публикаций по теме –
здесь.
Итак, 10 лет этому начинанию стукнуло еще по весне. Сейчас уже больше. В начале пути планы у меня были достаточно оптимистичные. Был бодро сделан набросок содержания, от которого уже давно не осталось «камня на камне», и я даже старалась выполнять имевшийся на тот момент в докторантуре план по публикациям. Хотя это, возможно, было и ошибкой – потому что довольно много сил ушло на мелкие статьи в сборники конференций. А, может, и не было – потому что хоть что-то да писалось.
Тот проспект содержания, с которого я начинала, вспоминать сейчас явно не стоит. Приведу текущий вариант, сложившийся уже больше 3 лет назад, который и на данный момент представляется более-менее реалистичным. Здесь можно посмотреть текст и оставить к нему комментарии, если таковые возникнут. С обзором этого варианта содержания я выступала на научном семинаре кафедры, а видеозапись и презентацию размещала здесь на сайте (как оказалось, с той же самой фотографией, которую выбрала и для этого поста). Если сейчас посмотреть назад, я бы выделила три периода.
1.
Под знаменами СМК. Параллельно с моим поступлением в докторантуру в университете развернулась компания по созданию и сертификации системы менеджмента качества (СМК). Достаточно активное участие в этой работе дало мне не так уж много эмпирического материала и возможностей для внедрения разработок, но, по крайней мере, поддерживало ощущение актуальности всего этого безобразия. Это было время достаточно активного поиска собственно психологического содержания своей работы и восполнения пробелов в психологическом образовании. Так как тогда у меня еще не иссяк запал сделать основную часть работы за 3 стремительно пролетающих года докторантуры, а эмпирики было совсем мало, я спланировала и начала проводить исследование, которое должно было стать основным в эмпирической части.
И вот тут-то появились несколько форс-мажорных обстоятельства. Во-первых, дело с опросом затянулось, а мне все хотелось собрать еще побольше данных, прежде, чем приступать к их обработке. Во-вторых, как раз в тот завершающий год докторантуры я убила очень много времени на организацию конференции, которую проводила наша кафедра. А, в-третьих, нас пришибло ФГОСами. То есть, у нас на кафедре, в отличие от общего настроения, компетентностные стандарты были встречены как-то даже с энтузиазмом. Кроме прочего, это было связано еще и с тем, что именно в этих стандартах появилось отдельное психолого-педагогическое направление (которое с УМО в МГППУ). И как-то мы довольно активно обсуждали учебный план, взаимоувязывание разных дисциплин через компетенции, писали аннотации рабочих программ не для галочки, а как реальный проект образовательного процесса. Ну и предметов на меня тогда навалилось с избытком. Но, возможно, этот завал бы подразгребла, да и вернулась бы к своей эмпирике, если бы не новый поворот во всей работе.
К основным результатам этого этапа можно отнести несколько публикаций, которые я вижу в качестве основы отдельных параграфов текста.
- (1.1.1) Обеспечение качества высшего образования как психологическая проблема //Вестник РГГУ. 2010. № 17. С. 147-161. URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=15615682
- (1.1.2) Сущность и динамика образовательных потребностей учащихся //Психология обучения. 2013. № 3. С. 29–44. Смотреть на academia.edu >>
- (3.1.2) Психологическая готовность преподавателей и сотрудников вуза к внедрению системы менеджмента качества //Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2010. № 4 (48). С. 123–128. URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=15138925.
Отдельные, обзорные и очень предварительные результаты эмпирического исследования условий получения качественного образования тоже были опубликованы:
- Удовлетворенность студентов получаемым образованием: методики диагностики и взаимосвязанные факторы //Известия Саратовского университета. Новая серия. Акмеология образования. Психология развития. 2015. Т. 4. № 1. С. 9-12. URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=23274439.
- Ценность качества образования в представлениях студентов // Ценности и нормы в потоке времени : материалы VI Международной научной конференции (Курган, 9-10 апреля 2015 г.) / отв. ред. Б.С. Шалютин. – Курган : Изд-во Курганского гос.ун-та, 2015. С. 80–81. Читать статью на сайте>>
- Представления студентов о смыслах получаемого ими высшего образования // Психологические проблемы смысла жизни и акме: Электронный сборник материалов XX симпозиума / под ред. Г.А. Вайзер, Н.В. Кисельниковой, Т.А. Поповой – М.: ФГНУ «Психологический институт РАО», 2015. С. 167–170. URL: http://www.pirao.ru/images/labs/gporl/%D0%A5%D0%A5-simpozium.pdf
Вместе с обоснованием методов это должно составить основу главы 2 по текущей версии замысла диссертации. Но работы с обработкой, анализом и описанием результатов все еще очень много. 2.
Под знаком практикума академической компетентности. Следующий этап был связан с тем, что в числе новых предметов один оказался у меня совсем новым – «Практикум академической компетентности». Название придумали мои непосредственные руководители по работе - А.Г. Крицкий и Т.Ю. Андрущенко. В первые годы разрабатывали и вели мы его вместе с коллегой по кафедре Л.В. Бондаревой. Так как по педагогической психологии все-таки хорошо было бы предложить в диссертации что-то развивающе-обучающее, а не только управленческо-организационное, то я решила, что практикум будет хорошим разворотом и для диссертации. Но и его разработка, и разнообразные попытки хоть как-то оценить эффективность, оттянули на себя почти все ресурсы времени и включенности, которые я могла тратить на докторскую. Хотя параллельно еще что-то писала и про опросные методы, продолжала собирать данные для своего застопорившегося эмпирического исследования и т.п.
Плюс к этому еще несколько лет был курс прямо по моей тематике на магистерской программе «Школьная психология». И я продолжала ездить, как минимум, на Чтения памяти Л.С. Выготского. Наверное, благодаря этому, определенный драйв тогда еще сохранялся.
В процессе разработки про практикум было написано и опубликовано не так уж мало разного жанра текстов. Их более-менее полная подборка собрана на отдельной странице моего сайта, посвященной именно практикуму. Из статей, которые могут лечь в основу текста планируемой главы 3.3., отмечу, наверное, одну:
С практикумом связана и содержательная проблема, удовлетворительного решения которой я пока не нашла. Диссертация все-таки про условия и механизмы повышения качества. Но именно влияние практикума на качество достаточно убедительно показать мне пока не удалось. С одной стороны, субъективные изменения в позиции по отношению к обучению, в осознанности и т.п. очень трудно зафиксировать. С другой - невозможно организовать более-менее корректный с точки зрения дизайна не то что эксперимент, даже квазиэксперимент. Группы, которые я пытаюсь использовать в качестве контрольных, - это студенты другого факультета, но аналогичного с нашими студентами направления подготовки. На первом курсе у них большая часть предметов одинаковые. Но образовательные среды на факультетах - разные. И получается, что, с одной стороны, очень много и влияющих, и результирующих факторов, для которых очень сложно построить адекватные измерительные инструменты, а, с другой - очень маленькие выборки (потому что набираем маленькие группы - бюджета дают мало, а на внебюджете учиться на педагога-психолога желающих тоже почти не бывает).
Отследить эффекты я пыталась с разными курсами, пробовала немного разные диагностические средства... Но покрутив так и сяк данные, так и не могла заставить себя скурпулезно и тщательно их описать - потому что эффектов, подтверждающих мои гипотезы, практически нет. Сейчас, взявшись за ревизию работы, я снова начинаю планировать, какие еще данные можно попытаться дособрать с курсом, по которому у меня уже набрано немало эмпирики (пока они еще не выпустились), в надежде отследить хоть какие-то эффекты от моей работы с ними в рамках практикума.
Для того, чтобы не бросать это направление работы в практическом плане, в общем-то достаточно субъективных отзывов подавляющего большинства студентов, более-менее включено освоивших практикум - о том, что это был важный и полезный для них опыт. Но для диссертации нужны более серьезные доказательства. А даже самый тщательный анализ того, почему не получается зафиксировать ожидаемые эффекты - это вряд ли то, что можно защищать в диссертации. Несмотря на известную фразу о том, что отрицательный результат в науке - тоже результат. 3.
Под давлением кризиса. А потом все стало становиться все грустнее и грустнее. СМК какое-то время еще держалась, но все более формально. Но на то, чтобы «довести до ума», то есть до реальной востребованности проводимых опросов, у организующих это коллег не хватало ни времени, ни управленческих ресурсов. Магистратуру «Школьная психология» перестроили на основе профессионального стандарта, и для моего нестандартного предмета места там уже не нашлось. В программе «Мониторинг качества образования» интересная для меня психологическая дисциплина продержалась тоже всего год, а осталась только гораздо менее интересная – про компьютерные технологии. Но, наверное, важнее было то, что все менее оптимистичной становилась общая ситуация в высшем образовании: мониторинги эффективности, нарастающий вал бюрократии и формализма, увеличение нагрузки, сокращение преподавателей, полный разгул «прелестей» подушевого финансирования и т.д. и т.п. Попытка в этом году собрать через проведение научного сетевого семинара хоть какое-то сообщество преподавателей, заинтересованных в развитии практикума, тоже потерпела фиаско. И плюс к этому из-за очередных изменений в стандартах почти нет шансов, что практикум вообще сохранится в учебном плане. Плюс как-то так сложилось, что я уже больше двух лет не ездила на конференции. На фоне всего это оказалось все сложнее и сложнее делать что-то, связанное с диссертацией - как я уже написала выше не только из-за нехватки времени, но, скорее, - из-за потери смыслов и вдохновения.
Здесь отмечу одну статью, процесс публикации и последующих попыток ее обсуждения во многом способствовал кризису. Еще в процессе написания у меня самой возникало противоречивое отношение к ее содержанию. С одной стороны, вроде бы есть ощущение, что удалось сделать достаточно эвристичные обобщения, которые могут составить заметную часть научной новизны и теоретической значимости диссертации. С другой – часто кажется, что все это достаточно очевидно и тривиально (то ли потому, что действительно, оно так и есть, то ли от длительной работы с текстом, когда погружаешься в него настолько, что уже не получается посмотреть на это содержание отстраненно). В текущем видении структуры работы она должна составить основу параграфа 1.2.1:
Итак, от истории вопроса перейду к тому, как я сейчас вижу
причины потери смысла своей работы над докторской.
1) То, что происходит в системе образования в целом и в высшем – в частности. На уровне официальной риторики качество сведено только к «объективным» результатам, которые измеряются тестами – от всех этих ЕГЭ, ОГЭ, ВПР и иже с ними до вполне приличных международных мониторингов типа PIRSL и PISA. Опросы заинтересованных сторон проводятся, чаще всего, в высшей степени формально и непрофессионально. Бюрократия, формализм, необходимость «сохранять контингент» любыми средствами, ну и весь остальной «букет» проблем. На этом фоне все мои разработки на тему СМК и опросных методов настолько далеки от реальности, что честно написать про внедрение будет просто невозможно. Да и с практикумом тоже все идет к тому, что не только внедрить где-то еще не получится, но и у нас его тоже не будет. Ну и, естественно, дело не только в сложности красиво написать про актуальность и внедрение, но и в реальном ощущении ненужности этого всего.
2) С другой стороны, все происходящее в высшем образовании заставляет задуматься – а стоит ли вообще «овчинка выделки», если все катится к тому, что неизвестно, сохранится ли вообще смысл работы в вузе. Халтурить я что-то никак толком не научусь, ставить оценки всем подряд – тоже. А раз уж руководство всех уровней очень настойчиво требует с преподавателей зарабатывать деньги для вузов, так, может, лучше уже и направить свои силы на это дело – на зарабатывание денег. А для этого докторская степень не очень нужна.
3) Вакханалия в делах присуждения ученых степеней. С одной стороны, ученая степень как таковая уже слишком мало что говорит о человеке с точки зрения его реальной исследовательской компетентности и результативности. С другой – формальные требования все ужесточаются, и нет совершенно никакой гарантии, что пока я смогу выполнить те требования по публикациям, которые есть сейчас, планку не задерут еще на какую-нибудь высоту. Ну и с Советом тоже все может быть более, чем сложно.
4) Ощущение маргинальности и отсутствия сообщества, поддерживающего эту работу. Я сейчас не о том, что нет людей, которые бы сопереживали и как-то поддерживали эмоционально. А о том, что нет сообщества, в деятельность которого это все было бы включено – ни научного, ни практического. То есть, отдельные люди, которые разделяют близкие идеи и делают что-то в близком направлении, и с которыми у меня были какие-то отдельные общие проекты, они есть. Но именно сообщества, на какой-то более-менее постоянной основе занимающегося близкими проблемами – нет. Энергии, драйва и ресурсов, чтобы собрать такое сообщество вокруг своей проблематики у меня, к сожалению, нет. Существующих сообществ достаточно близких моей работе, в которые я смогла бы включиться настолько, чтобы ощущать сопричастность и поддержку, я тоже не нашла.
Думаю, понятно, что профессиональное сообщество – это еще и про научную школу – как в хорошем (содержательном), так и в формальном смысле. В содержательном плане – это про теорию и методологию, на которой будет основана работа, в формальном – про Совет, в котором её возможно будет защитить.
Если с методологическим подходом в относительно широкой трактовке понятно, что это культурно-историческая психология, то с более конкретной методологией и теоретическими основами дело обстоит сложнее. Осознать эту проблему мне помогла Т.М. Ковалева. Я очень благодарна ей за то, что в своем более чем плотном графике она нашла время не только прочитать ту самую мою «кризисную» статью про идеальные формы развития, но и обсудить ее со мной по скайпу. Татьяна Михайловна отметила, что мне надо определяться, «с кем» я в понимании рефлексии и деятельности и их соотношения. Не буду сейчас обсуждать персоналии – это надо делать вместе с анализом работ. И это отдельная задача.
В целом это проблема одновременно и теоретико-методологическая, и социальная. Не будучи активно включенной ни в какую научную школу, я иду пока скорее по какому-то синтетическому пути, опираясь на отдельные идеи представителей разных направлений, которые так или иначе соотносятся с культурно-исторической психологией или деятельностным подходом. С точки зрения логики исследования – я думаю, что это не самый плохой вариант, при том, что, надеюсь, мне все-таки удается при этом не скатиться к отсутствию методологической рефлексии и эклектике. В конце концов, мне кажется, что этому можно поучиться и на примере работ самого Л.С. Выготского, который продуктивно использовал идеи разных подходов своего времени (думаю я, возможно, не слишком обосновано успокаивая себя). Но если для самого исследования, хочется верить, это может быть даже эвристичным, то для защиты диссертации это, увы, весьма проблемный вариант.
И социальная сторона этой проблемы – диссертационный совет. В те времена, когда команда Е.Е. и Г.Г. Кравцовых еще работала в РГГУ, перспектива защиты в том совете меня почему-то не пугала, и где-то даже вдохновляла. Хотя побывать там у меня получилось только на защите кандидатских, но обстановка в процессе защиты показалась очень конструктивной. Регулярное участие в Чтениях памяти Л.С. Выготского создавало ощущение хотя бы небольшой включенности в сообщество, часть которого составляли члены это диссовета, и того, что моя работа может там быть воспринята в целом позитивно.
Уход из РГГУ большей части того коллектива Института психологии и перенос Чтений в другое образовательное пространство совпал по времени с началом моего личного кризиса в работе над диссертацией. Надеюсь, что участие в Чтениях я смогу восстановить независимо от перспектив защиты – это в любом случае был очень ценный опыт, который стоит продолжать. Но того Совета уже нет.
Не вдаваясь в подробности, замечу, что перспектива – нет, даже не самой по себе процедуры защиты – а того, что ей будет предшествовать, сейчас представляется мне очень и очень проблемной. И прислушиваясь к себе, я все четче понимаю – это одна из самых «больных точек». Хотелось бы, чтобы этот последний этап не стал непреодолимым или не потребовал столько сил и нервов, что потом уже не будешь рада, что во все это ввязалась. Для этого нужно уже сейчас понимать, на какой Совет ориентироваться, и какие в нем есть негласные требования.
Потому что очень много того, о чем я написала выше, так или иначе замыкается на Совет. Считают ли там допустимым для докторской ровно те 15 «ваковских» статей, которые требует официальное положение, или нужно больше, и если больше - то сколько именно? Должна ли быть опубликована монография? Как решается вопрос с проверкой на заимствования – оценивает ли эксперт, что какой-нибудь Антиплагиат нашел тексты из твоих же статей (результаты же должны быть опубликованы), или есть просто «тупое» требование к оригинальности текста? И если должна быть монография, и ее текст тоже попадает в Антиплагиат, то как в этом случае решается вопрос с заимствованиями? И связанные с этм вопросы – если монографии нужны, то стоит ли делать одну свою личную «близко к тексту» диссертации, или наоборот, лучше поучаствовать в нескольких коллективных со своими фрагментами? Насколько чувствительны члены Совета к реверансам в их сторону – обязательно ли дежурно процитировать всех, чьи работы можно хоть как-то связать с темой, или это не важно? Допустим ли тот самый синтез, о котором я писала выше, или если ты пытаешься предложить что-то, выходящее за рамки теоретических представлений корифеев, то тебе просто скажут, что работа не правильная, и надо ее переделывать или идти с ней в какое-нибудь другое место?.. А мест, куда можно прийти, по большому счету не так уж и много.
Не знаю, насколько в логике размышлений о диссертации эти вопросы про Совет… С одной стороны, они явно не про содержание, а, скорее про науку в статусе социального института. С другой стороны, диссертация – это не просто научная работа, а работа квалификационная, и поэтому думать про нее только в логике научного поиска невозможно, нужно сразу учитывать эту квалификационную (то есть по сути социальную) сторону.Про проблемную сторону, пожалуй, хватит. Перейду к тому, что
пока еще не дает мне бросить это все дело.
1) Обязательства перед людьми, которые мне поверили. Прежде всего, это Н.К. Сергеев, так как именно он одобрил мою докторантуру – после разговора, в котором я обещала, что смогу это сделать. А без докторантуры всего этого точно не было бы. Это и А.Г. Крицкий и Т.Ю. Андрущенко – как люди, которые тоже не один раз соглашались с тем, что работа над докторской важнее, чем какой-то кафедральный или факультетский проект, в котором я могла бы принять участие. Да и вообще, я уверена, что есть довольно много других людей, которые искренне порадуются, если я все-таки это доделаю.
2) Незавершенный гештальт. Ну в общем, я думаю, это понятно – тут надо либо точно решить, что оно мне не надо, и проработать это, чтобы не давило потом, либо все-таки доделать.
3) Ну там тщеславие всякое и т.п. Хотя в общем и целом степени, конечно, девальвировались, но все-таки хочется же доказать себе и всем окружающим, что я могу это сделать.
4) Некоторое ощущение того, что это не совсем уж никому не нужная работа, а, скорее, с ее «пиаром» у меня дела плохо обстоят. Ну или что это сейчас оно не востребовано, а если дела повернуться в более-менее нормальную сторону, то еще, может, и найдет своих пользователей. И что надо все-таки довести дело до более явных результатов, попытаться их как-то попродвигать, а уже потом лапки складывать, если не получится. А если отказаться от идеи докторской, то собрать себя, чтобы довести свои разработки до более завершенного вида, точно не получится. Потому что тогда уж точно найдутся субъективно более интересные и важные дела.
И напоследок – о таких делах. Ну и заодно все-таки оправдаю название текста. Примерно год назад мне предложили разработать онлайн-курс на платформе, которую в то время запускали в нашем университете. В итоге эта работа стала наиболее ресурсоемким проектом этого года. Но при этом она оказалась еще и весьма успешной – курс отметили в качестве победителя в одной из дополнительных номинаций, наверное, самого заметного сейчас отечественного
конкурса открытых онлайн-курсов EdCrunch Award OOC. В общем, это явно то, про что можно сказать, чего я добилась (по крайней мере, в этом году), чтобы только не писать диссертацию.
При этом я, конечно, немного успокаивала себя тем, что из этого может получится еще один «разворот» в диссертации, который позволит повысить ее актуальность и применимость… Но совершенно понятно, что под этим вполне благовидным вроде бы предлогом, я готова просто засунуть голову в весьма интересный мне сейчас песочек онлайн-обучения рядом с интенсивно зарастающим болотцем своей затянувшейся диссертации.
Ну вот как-то так. 4 «pro» и 4 «contra» получилось. Не могу сказать, что они находятся в балансе, скорее в вялотекущем противоборстве. Я дала себе обещание в течение следующего года попытаться разобраться в ситуации и посмотреть, получится ли «сдвинутся с мертвой точки». Если удастся как-то явно продвинуться, откроется «второе дыхание» и прояснятся перспективы с Советом, то я постараюсь все-таки завершить этот проект. Если же я пойму, что защита потребует слишком больших усилий, несопоставимых с позитивными последствиями достижения результата, пойду на терапию – закрывать этот гештальт и прояснять новые перспективы.
Надеюсь, что этот текст может быть интересен не только тем, кто лично знает меня и как-то сопереживает в этом начинании.
На развитие сайта
