Уходящий министр Фурсенко поскромничал: кроме ЕГЭ, он оставил на земле массу других следов, в которые предстоит многократно вступить. 

Однажды, когда у нас запросили отчет об оборудовании в кабинетах, мы написали реальные цифры. А в итоге? Нам вернули все бумаги обратно, рекомендовав переписать все «как надо». Разве это реальный мониторинг?

Любой неравнодушный учитель уже мог вполне отчетливо заметить, что сегодня реформаторы от образования принимаются за многие вещи с конца. Очень мало внимания уделяется предварительным исследованиям, опросам, оценке рисков. Это касается, например, такого проблемного вопроса, как ЕГЭ. Чиновники ухватились за то, что его повсеместное введение снизит уровень коррупции, упростит абитуриентам поступление в вузы. То есть решили взять и поменять систему оценивания конечного результата в школе, хотя уже давно было очевидно, что проблемы снижения качества образования, проблемы коррупции лежат совсем в других областях. Разве это не тот самый подход к проблеме с конца? Ведь не продумали даже, как он будет вводиться, уже по ходу исправляя многочисленные ляпы. А чтобы учителя не сопротивлялись и не возмущались, взяли да и сделали результаты ЕГЭ критерием качества работы учителя – мол, возмущаешься, значит не справляешься, а не справляешься, значит ты плохой учитель!

То же самое произошло и с внедрением новой системы оплаты труда педагогов. Опять все начали с конца! Не продумали, как и что для плавного перехода будет делаться, например, в регионах, и выяснилось, что далеко не везде для такого перехода есть возможности и средства.

Я уже не говорю о совершенно унизительной и абсолютно непродуманной новой системе аттестации педагогов. А ведь люди, которые это придумывают, имеют научные степени и учёные звания…

Очень хотелось бы, чтобы все причастные к реформам образования понимали, что начинать их нужно с начала. А если какие-то трудности выявляются после нововведения, то надо не просто устраивать общественные дискуссии по этому поводу, а надо что-то делать. В том, что касается новой системы оплаты труда, идеальным решением проблемы был бы единый норматив для всех регионов, но уравнять всех действительно очень сложно, крайне затруднительно, есть большие риски! Но ведь, как уже и говорилось, с этого и надо было начинать, изучить способы и объемы финансирования регионов и постепенно вырабатывать единую систему. Кроме того, прежде чем громко с трибуны заявлять, как значительно повысилась зарплата педагогов, надо внимательно посмотреть, каким способом это было сделано (бухгалтеры многих подмосковных школ прекрасно понимают смысл этой фразы) и какой нагрузке учителя эта зарплата соответствует. Так в Ногинске, ставка учителя высшей категории оплачивается в размере 16200 рублей, а заявленная в официальных отчётах средняя зарплата учителей – 27500. Получается, что с учётом молодых специалистов, которые получают 7-9 тысяч, большинство учителей работают при повышенной нагрузке в 27-30 часов в неделю. О каком качестве и о каком престиже учителя можно при этом говорить?!

Нельзя обойти вниманием и такой злободневный вопрос как введение нового стандарта образования в начальной школе. И, представьте себе, здесь тоже все было начато с конца! Прописали в стандарте внеурочную деятельность, а откуда взять довольно большие суммы для её оплаты опять неизвестно. А тот факт, что во многих школах (а в Ногинске – во всех) эту внеурочную деятельность вообще осуществить невозможно, так как школы работают в 2 смены и все помещения заняты, вообще обошли стороной. И где, интересно, эту деятельность осуществлять? В коридорах? Начали с полной перестройки начального сегмента, вкладывая в это переустройство огромные суммы, совсем забыв о старшей школе, которую на выходе коварно поджидает ЕГЭ. Хуже всего, конечно же, обстоят дела с экспериментальной базой, финансирование которой полностью прекращено. В то же самое время большинство предметов именно основной и старшей школы без этого финансирования, а следовательно, и без экспериментальной базы изучать невозможно. И, несмотря на это, активно продолжаются денежные вливания в начальную школу, причем подчас ничем не обоснованные. В частности, я говорю о финансировании, идущем на современное оборудование: интерактивные доски, компьютеры, электронные микроскопы, документ-камеры и т.д. Да, это нужно, но в то же время нужно и разумно подходить к этому вопросу, а проблем здесь открывается очень много. Мы прекрасно знаем, что у тех ребят, кто сейчас уже в выпускном классе, нередко имеются серьезные проблемы со зрением, притом, что в отличие от сегодняшних первоклассников они не с самого первого урока сидели в школе за компьютерами. Зачем же мы сегодня хотим посадить семилетних детей перед мигающими экранами мониторов? С какими глазными патологиями они дойдут до одиннадцатого класса?

Но не думайте, что хотя бы педагогам при таком массированном внедрении высоких технологий в образовательный процесс становится легче. Наоборот! Сейчас приветствуется и даже требуется использование на уроках интерактивной доски. Ее, быть может, и включат во время занятия минут на десять, но никто не задумывается о том, какие трудозатраты несет учитель при подготовке этих десяти минут! И никто не оценивает их! И подчас получается так, что деньги на это оборудование выброшены буквально на ветер. Например, в Ногинске такое оборудование получили всего 11 школ. Подключить его и воспользоваться им смогли пока лишь в 3-х школах! Выяснилось, что учителя не могут с ним работать, попросту не умеют! То есть, опять же, все было сделано с конца. Ведь сначала нужно было выяснить, насколько необходимо школам это оборудование, умеют ли педагоги с ним работать.

Я мог бы еще долго перечислять проблемные зоны в образовании, но думаю, что и так понятно, что трудностей, вопросов, пробелов в проводимых реформах подчас больше, чем плюсов. И непродуманность, незаконченность этих реформ заставляют задумываться о компетентности тех, кто их инициирует. Нередко создается ощущение, что все отдается на откуп педагогам, которые должны сами наскоро залатать дыры в непродуманных проектах нововведений, чтобы затем хоть как-то отчитаться перед начальством. Непонятно, почему эта непосильная задача перекладывается на плечи рядовых учителей. Почему нельзя было, например, все эти вопросы обсудить с ними, прежде чем вводить новые критерии, новые стандарты? Получается какое-то насильственное реформирование. В таких условиях нагрузка учителей увеличивается не только в вопросах, касающихся их компетенции, но и в тех областях, которых они по идее и не должны касаться.

Вместе с этим, насколько мне известно, в стране ведется сокращение числа учителей. Декларируется, что это имеет своей целью улучшение условий для остальных. А о каком улучшении может идти речь, если при таких мерах нагрузка на одного учителя только возрастает? И это происходит только потому, что мы опять-таки принимаемся за все с конца. Никто не начал с того, как в педвузах надо учить будущих педагогов, чтобы они были готовы к работе в новых условиях, при новых стандартах, с новым оборудованием. А начали с внедрения этого оборудования, и закономерно оказалось, что многие к работе с ним просто не готовы.

То же касается и новых требований к работе педагогов. Одна из учительниц – она хороший профессиональный педагог! – мне совершенно откровенно, едва ли не со слезами призналась: «Я понятия не имею, как делать исследовательскую работу. Меня этому не учили!» Да, безусловно, чтобы соответствовать требованиям, она будет переучиваться, но это же опять нагрузка, еще одна, сверх того, что она и так получает. И об этом тоже никто не подумал! А ведь учитель начинается задолго до того, как он преступает порог своей школы. Он становится учителем уже в педвузе! Кстати замечу, что у чиновников уже появилась идея сократить число педвузов. Мол, нерентабельно, так как только 5-10% их выпускников идут работать в школы. Ничего удивительного. При таких реформах скоро и эти 5-10% в школу не пойдут.

С другой стороны, мы часто говорим о том, что надо повышать уровень знаний у самих ребят, готовить их к сложным олимпиадным заданиям, постоянно повышать сам олимпиадный уровень и т. д. И одним из приоритетных направлений в «Нашей новой школе» декларируется поддержка талантливой молодёжи. Но возникает вопрос: нужны ли нашей стране те специалисты, которых мы вырастим вопреки всему? Оказывается, нет, но в то же время в них есть потребность за рубежом! Ребята, которые оканчивают школу с золотыми медалями, вуз – с красным дипломом, в нашей стране остаются не у дел. И все потому что зачастую все разговоры о каких-то громких проектах, привлекающих молодых ученых, оказываются только разговорами! А на деле эти ребята оканчивают сложные специализированные вузы и уезжают в Швейцарию, в США. Зачем тогда учитель на пределе сил и возможностей должен выкладываться, повышать свой уровень и уровень своего подопечного, если в конце концов ребенок посетует, что это все было сделано ему на беду, ведь теперь он не понимает, куда ему приложить свои силы, свои знания. Мои собственные выпускники окончили школу с высокими результатами, поступили в вузы и теперь спрашивают меня, что им делать потом, куда идти. И я не могу им ничего ответить, и мне грустно. Я не знаю, что им делать. И я не знаю, что будут делать такие же выпускники в ближайшие десять лет.

На самом деле за последнее десятилетие ни одна реформа в нашей стране не была продумана до конца, ни одна не была основана на каких-то четких предварительных исследованиях. Министерство постоянно требует от учителей многочисленные отчеты. Но как оно их использует? Похоже, что просто откладывает в сторону. Тогда зачем из месяца в месяц мы по несколько раз предоставляем им данные, которые им на деле не нужны? Однажды, когда у нас запросили отчет об оборудовании в кабинетах, мы написали реальные цифры. А в итоге? Нам вернули все бумаги обратно, рекомендовав переписать все «как надо». Разве это реальный мониторинг? Как можно опираться на данные, когда на каждом шагу выдуманные цифры?! И, тем не менее, меня все равно заставили написать, что оборудование имеется в школе в полном объеме, хотя у нас не было и половины. Этот факт красноречиво доказывает, что до тех пор, пока не будет честности, продуманности, опоры на реальные данные при каждом очередном шаге, все эти шаги будут вредны и опасны, особенно если мы говорим о реформе в такой непростой сфере, как образование. Ну а самое главное – господам чиновникам пора перестать все свои огрехи и непродуманные шаги сваливать на учителя. Начните, наконец, сами свою работу делать честно и добросовестно.

Вадим Муранов, учитель физики московского Центра образования №686 «Класс-центр» и основной школы №19 города Ногинска Московской области

www.ug.ru

Благдарность за ссылку - И.Каневскому.