Опубликовано в журн. "Вопросы философии" (2010. № 11)

Независимость мысли от государства -

вопрос государственной важности.

С.С. Аверинцев

Тот, кто смотрит вовне, спит.

Тот, кто смотрит внутрь, пробуждается.

К.Г. Юнг

Более полувека тому назад Д.Б. Эльконин и В.В. Давыдов задумали создать систему развивающего обучения с акцентом на развитии мышления, исходя при этом из бесспорного тезиса, ярко сформулированного Э.В. Ильенковым: «Школа должна учить мыслить» [Ильенков 2002]. Сейчас трудно сказать, почему замысла этого авторам показалось недостаточно. Возможно, они чувствовали, что советское время - «не сезон для мысли» (выражение А.М. Пятигорского), и поэтому поставили более безопасную, с идеологической точки зрения, задачу: развитие теоретического мышления у детей начиная с младшего школьного возраста. Подобная экзотика все же не могла сразу вызвать противодействия со стороны власти. А возможно, и не было лукавства. Но, скорее всего, Даниил Борисович понимал и принимал такую задачу как «дымовую завесу», однако не разочаровывал своего молодого коллегу, увлеченного (не без влияния всё того же Ильенкова) философской проблематикой диалектического мышления. В.В. Давыдов действительно верил в возможность развития теоретического мышления у детей. Впрочем, с этой его верой было не так просто. В.А. Петровский рассказал мне, как после одного публичного выступления на вопрос: «Верите ли Вы, что развитие теоретического мышления станет повсеместным во всех школах СССР?» - Давыдов ответил: «Я - реалист». Так или иначе, но он резко противопоставил теоретическое (разумное) мышление эмпирическому (рассудочному) и направил свои усилия на разработку концептуальной схемы и приёмов учебной деятельности, адекватных задачам формирования у школьников теоретического мышления.

Я несколько десятилетий пристально наблюдал за жизнью 91-й московской школы (её закончил и мой сын), где проходил и продолжается эксперимент, но не слышал, чтобы её выпускники стали видными теоретиками, т.е. создателями теорий (справедливости ради скажу, что сами экспериментаторы подобного результата не обещали). Не уверен также, что учащихся этой школы учили именно теоретическому мышлению. Но то что учебная деятельность формировала у них готовность к мысли и способность думать мыслями, а не памятью или, подобно герою А. Платонова, «накалом воспаленных чувств», это несомненно (см. [Зинченко 1998, 3 - 10], [Зинченко 2002], [Зинченко 2005, 63 - 75]).

Однако сделанного учеными и работающими под их руководством сотрудниками и учителями было достаточно для того, чтобы начались агрессия и постыдные санкции со стороны «инстанций» и «родной» Академии педагогических наук СССР. Особенно преуспели в поношениях Эльконина и Давыдова два академика - А.А. Бодалев и А.Г. Хрипкова, в то время функционеры-члены Президиума АПН. Последовали и оргвыводы. Вся эта отвратительная история описана самим Давыдовым в интервью голландскому психологу Жаку Карпею [Карпей 2005, 88 - 102].

Полный текст статьи в разделе "Живые корни"