Умер американский сенатор Джон Маккейн. Противник – одинокий воин. Даже в своем собственном поле.

Наши прихворнувшие политики «исчезают». Маккейн выбирался на сенатские заседания и встречи не просто тяжело больным. Тяжело умирающим. Ему было не все равно. Дай бог здоровья живым. И немножко небезразличия.

Путин сказал в интервью Оливеру Стоуну: он живет в старом мире и не видит будущего, хотя его патриотизм даже вызывает симпатию. Не станем обсуждать, в каком мире живет Путин, но кое в чем он прав.

Маккейн был фантастически цельным политиком. И его цельность требовала мужества. В политике, вообще, трудно собрать пальцы в кулак: их выламывают и чужие, и – в первую очередь – свои. Нынешний политик по первому «вызову современности» превращается в функцию конъюнктуры. Далеко не всегда политической. Это подается как «политическая гибкость». А следовало бы назвать политическим безволием.

Как могут вести за собой миллионы люди, которые сами «ведутся», «реагируют» на первый импульс? А политика XXI века – во всем мире – насплошь импульсивна. Ущерб от этой, весьма агрессивной, импульсивности – включая человеческие потери – может превышать тот, который наносит удар кулака. Это развращает исторически. Куда в следующий раз ткнем пальчиком? А кто его знает... Соломинка власти в текучем мире – главное удержаться за нее. И быть цветком (нередко минным буем) наплаву, который болтает туда-сюда. Маяк – это из прошлого века. Хотя «восточные тигры» убеждают, что маяки сносить рано. Трамп – не маяк, а мощное и дорогое цветомузыкальное устройство. Впрочем, это – особая тема…

Да, Маккейн «жил в старом мире». В котором было принято перестраивать конфигурацию кулака только по очень серьезным поводам, продуманно, и главное, усилием собственной, а не навязанной воли, в первую очередь, воли импульса. Усилием, преодолевающим давление сверху и снизу. Усилием Личности. Политике противопоказано превращаться в массовую профессию (увы, оборотная сторона не переваренной умами демократии). Политик-популист даже не заметит того момента, когда он окажется не перед толпой, а в толпе.

Любимой песней Маккейна была ‘Take A Chance On Me’ ABBA. Конечно, лучше ленноновская ‘Give Peace A Chance’, которая против всего того, за что воевал Маккейн. Но для этого нужна еще большая воля.

Ушел последний достойный противник. Что говорить - враг. Остался вопрос: а были ли у него самого достойные противники?

Владимир Кудрявцев

---

На развитие сайта
​