Ее премьер "недоставало" на экране. Она просто всегда присутствовала в зрительском сознании в двух своих великих ролях, в которых дважды изменила его. Для нашего поколения это было, без преувеличения, жизненно важно.
Может быть, впервые острое сопереживание прошило толщу патетических идеологем, чтобы приблизить нас к подлинной трагедии войны. Как ее пережили наши дедушки и бабушки, и о чем они так неохотно рассказывали. Возможно - оберегая нас: ведь воевали и за то, чтобы такое никогда не было прожито и пережито нами, еще не рожденными. Искусство - беспощаднее. И оно "подсылает" продирающуюся сквозь толпу девочку, которая еще толком не осознала, что произошло, но в ее глазах уже читается то, о чем умалчивали бабушки и дедушки...
А лучшую книгу Толстого фильм не только не заменил, но заставил перечитать заново. Или открыть.
Но актеру ведь хочется больше премьер. Татьяне Самойловой было трудно подобрать что-то сомасштабное этим двум, великим. Для сознания, покуда оно не угасло, они так останутся - премьерами.
И память о Татьяне Самойловой - в них же.
Владимир Кудрявцев
