Лет в 14 отец повел меня в Вахтанговский, где шел аншлаговый (там тогда другого не шло) "На всякого мудреца довольно простоты" по Островскому. В какой-то момент он шепнул: "Вот тут смотри внимательно (хотя я уже и так впился). Ты такого больше нигде не увидишь". И в этот момент начался прогулочный диалог Крутицкого (Н.Плотников) и Мамаева (Н.Гриценко). 40 лет прошло, а помню его в деталях, - отец был прав: ничего подобного за все это время я так и не увидел. В телеверсии этот диалог есть, но с неизбежными потерями того, что можно сделать только на сцене. Точнее - мог сделать на сцене только Гриценко (и конгениальный ему Плотников)...
Владимир Кудрявцев
Феномен ГриценкоНиколая Гриценко называли гением уже при жизни. За билетами на его спектакли зрители стояли в очередях часами, а его роли в фильмах преподаватели творческих вузов демонстрируют студентам в качестве наглядного пособия. Николай Олимпиевич действительно был одинаково органичен в роли непорядочного завклубом в «Большой семье», белого офицера Рощина в «Хождении по мукам», дворянина Каренина в «Анне Карениной» и Николая Антоновича Татаринова в «Двух капитанах», из-за любви обрекшего на гибель родного брата.
Мало кто знает, что актером Гриценко мог и не стать - его путь в профессию был не только сложным, но и многоступенчатым. Уроженец украинской станции Ясиноватая (в прошлом - Екатеринославская губерния, а ныне Донецкая область) работал конструктором на металлургическом комбинате, но мечтал о сцене, поэтому сперва окончил музыкально-драматический рабфак в Макеевке, учился в драматическом техникуме при Музыкально-драматическом институте имени Лысенко, в училищах при МХАТе и Центральном театре Красной Армии, а окончил в результате Щукинское театральное училище при Театре имени Евгения Вахтангова, которому посвятил всю жизнь.
О его работе в театре в актерской среде до сих пор рассказывают легенды. Самой знаменитой является история со спектаклем «Принцесса Турандот», во время которого Николаю Олимпиевичу никак не давалось искусство импровизации, за что его постоянно отчитывал Рубен Симонов. После очередного замечания Гриценко пообещал исправиться и уже на следующем спектакле прочел заготовленное заранее четверостишие:
Семен Михайлович Буденный...
Василь Семеныч Лановой...
Один рожден для жизни конной,
Другой - для жизни половой.
В отличие от актеров и зрителей, которые чуть не умерли от смеха, Симонов юмора не оценил и впредь импровизировать Гриценко запретил.
Притчей во языцех стали также отношения Николая Олимпиевича с женщинами (официально он был женат несколько раз, а количество его подруг невозможно сосчитать), и скупость, которую Владимир Этуш определил как «среднемещанскую психологию». Так, Гриценко переводил зарплату на сберкнижку, с которой каждый день, чтобы не давать денег жене, снимал сумму, которой хватало только на сигареты и рюмку водки в театральном буфете.
Своего сына Дениса от гражданской супруги Галины Кмит (зрители помнят его по роли Павла в фильме Леонида Гайдая «Спортлото-82») Гриценко не признал, потому что не хотел платить алименты. Актеры Театра имени Вахтангова часто вспоминают и о том, что Николай Олимпиевич очень любил книги, но подбирал их не по содержанию, а по обложке. «Какого цвета тут не хватает?» - спросил как-то Гриценко у зашедшего к нему в гости Вячеслава Шалевича, показывая при этом на книжный шкаф. «Купи Майн Рида, - посоветовал тот, - у него обложка фиолетовая». Впоследствии Шалевич с удивлением узнал, что Николай Олимпиевич так и поступил.
Жизненный финал артиста был трагическим - тяжелая болезнь, усугубленная пристрастием к горячительным напиткам, привела его в сумасшедший дом, в котором он и умер. Говорят, там его никто не навещал и он жил впроголодь. После того как Гриценко украл из холодильника чужую еду, его жестоко избили другие больные. Душевнобольные обладают недюжинной силой - травмы артиста оказались несовместимыми с жизнью.
Одна из самых красивых актрис советского кино Нина Веселовская удивляется, что о таком уникальном человеке сейчас почти не вспоминают: актеров, игравших с Гриценко в одних фильмах и спектаклях, помнят, а его нет. «Это несправедливо», - считает она.
- Нина Валентиновна, вы хорошо знали Николая Гриценко?
- К сожалению, мы с Николаем Олимпиевичем снимались всего в двух картинах - «Хождение по мукам» и «Два года над пропастью». В первом фильме он был не моим партнером, а Руфины Нифонтовой, игравшей Катю, о чем я очень жалею, поскольку Гриценко был действительно гениальным актером - единственный гений из всех, кого знала.
Такие слова часто употребляют всуе, поэтому я их не люблю, но Николая Олимпиевича иначе охарактеризовать нельзя. Больше всего меня удивляло то, как потрясающе он перевоплощался. Помню, когда мы снимались вместе, напросилась на спектакль «Шестой этаж» - он играл там французского эстрадного певца. Образ получился настолько выпуклым, что, казалось, он об этом человеке знал абсолютно все - как тот поет, как двигается, во что одевается, с кем дружит, кого любит...
Через какое-то время в Москву приехал на гастроли Ив Монтан, мне посчастливилось попасть на его концерт, и я, глядя на сцену, не могла понять: где я его видела? И потом вдруг поняла, что он один в один Николай Олимпиевич: точно так же, как Гриценко, встал у рояля, скрестил ноги, взмахнул рукой. «Боже мой, - подумала я, - Гриценко ведь никогда не был во Франции, откуда же он знает, как ведет себя настоящий французский шансонье?!».
Тогда было другое время - по телевизору Монтана до это точно не показывали, интернета не существовало, так что увидеть француза и перенять его манеры он нигде не мог - их надо было только почувствовать. А ведь это была не самая известная и выдающаяся роль Гриценко, да и спектакль проходной, что уж говорить о тех работах, которые его действительно прославили!
Очень сильное впечатление производила на меня и его невероятная многогранность: Николаю Олимпиевичу были подвластны любые роли - от Рощина и Каренина в кино до Тартальи в «Принцессе Турандот» и князя Мышкина в «Идиоте» в театре.
- Говорят, играя очередного героя, Гриценко физически становился другим человеком?
- В том-то и дело! Я сама актриса, знаю, как надо работать над ролью, но то, что делал Николай Олимпиевич, не имело ничего общего с обычной актерской техникой. Он не просто хорошо играл, а жил жизнью своего персонажа, я, например, так не могу, да и те актеры, которых я знала и знаю, тоже. И это при том, что Гриценко нельзя было назвать человеком блестящих знаний и энциклопедического образования, - как я понимаю, в юности он его не получил, а потом у него не хватало на это времени.
После проб на «Хождение по мукам» мы с ним вместе ехали на троллейбусе, разговорились, и он сказал: «Не знаю, соглашаться мне на эти съемки или нет, - еще не решил». - «Как же так, Николай Олимпиевич, - удивилась я, - это же настоящий подарок актеру - экранизация такой замечательной книги!». - «Книги?» - протянул он так удивленно, что я поняла: роман Алексея Толстого он не читал - только сценарий. К тому же
Гриценко нельзя было назвать красноречивым человеком и блестящим собеседником, в обычной жизни он плохо выражал свои мысли - путался и запинался, но все это косноязычие волшебным образом исчезало, едва он входил в образ.
К сожалению, мы с ним общались не так уж много - слишком неравным было положение: я - студентка театрального вуза, он - народный артист Советского Союза и лауреат Сталинской премии, хотя даже того небольшого времени, которое мы провели вместе, достаточно, чтобы утверждать: этот необыкновенный человек отличался простотой и доступностью.
Как-то мы с ним ехали вместе в поезде - возвращались со съемок из Киева, с нами был еще Евгений Семенович Матвеев. Николай Олимпиевич рассказывал о спектакле, который репетировал в театре по «Конармии» Исаака Бабеля, и вдруг начал читать монолог своего героя. Я не могла поверить своим глазам: передо мной в купе сидел совсем другой человек, который рассказывал что-то настолько смешное, что мы хохотали до слез. Одно дело, когда актер играет на сцене, и совсем другое, когда он перевоплощается у тебя на глазах, - такое просто невозможно забыть. Николай Олимпиевич ничего не изображал - просто был этим Степаном Вытягайченко, которого впоследствии блестяще сыграл на сцене.
- Белым офицером Рощиным он тоже был?
- До кончиков пальцев, хотя откуда в нем эти безукоризненные манеры и умение держать спину - Гриценко ведь не голубых кровей, родом из небольшого украинского городка, из простой семьи... А как потрясающе он в этой картине играл любовь! Какая у них была замечательная сцена с Руфой, когда он стоит у двери, облокотившись о косяк, долго смотрит на нее, а потом говорит: «До свидания, дорогая!».
Сейчас в фильмах столько откровенных сцен, а любви нет, у Николая Олимпиевича был только взгляд и два слова, а какая бездна чувств! Когда вышла первая часть фильма, «Сестры», все говорили, что мужских ролей в фильме как бы и нет, только женские, поэтому ее надо назвать «Две сестры». Но потом я посмотрела «Восемнадцатый год» и сказала: «Гриценко так хорош, что всех нас уложил на обе лопатки».
Некоторые эпизоды с его участием - например, тот, в котором он собирается стреляться, до сих пор стоят у меня перед глазами, хотя картину я последний раз смотрела, наверное, лет 100 назад.
Еще во время съемок меня поразила способность Гриценко жертвовать собой. В одной из сцен он придумал интересный ход: его герой падает лицом в покрытую тонкой коркой льда лужу (за ночь как раз подморозило) и до крови царапает себе лицо. И ведь упал, но, к сожалению, кадр в фильм не вошел - один из ассистентов не понял, что так и было задумано, и бросился к нему: «Николай Олимпиевич, вы не ударились?!». Второй дубль был невозможен - лицо-то уже порезано, а современных кинотехнологий, позволяющих при помощи компьютера дорисовать или, наоборот, убрать что-то с экрана, тогда не существовало.
- Уже не раз замечали, что актеры, сыгравшие главные роли в фильме «Хождение по мукам», трагически уходят из жизни...
- Так название всему виной: Руфа Нифонтова умерла в горячей ванне - в СМИ писали, что она сварилась в кипятке, Николай Гриценко закончил жизнь в сумасшедшем доме... Я после этой картины тоже всю жизнь по мукам хожу...
Актер и режиссер Борис Токарев играл с Николаем Олимпиевичем в любимом фильме нашего детства - шестисерийные «Два капитана» Евгения Карелова в то время часто показывали во время каникул.
- Борис Васильевич, какие воспоминания сохранились у вас о Николае Гриценко?
- Помню и люблю его прежде всего как уникального актера, в арсенале которого было бессчетное количество
профессиональных красок. У него в дело шло все - и голос, и произношение, и пластика, и физиологическое, и психологическое состояние. Известна история о том, как Николай Олимпиевич мучился из-за того, что не мог придумать походку для своего героя в фильме Александра Зархи «Анна Каренина». В результате обратился к другому нашему замечательному актеру Евгению Веснику, у которого было оригинальное хобби - он собирал походки известных людей. И Весник подарил ему манеру, которую когда-то подсмотрел у композитора Прокофьева, - Сергей Сергеевич двигался, как иноходец: выбрасывал вперед правую руку и ногу, а потом левую. Гриценко вспоминал: после того как он начал так ходить, многое понял о своем герое.
А вы не обращали внимания на то, как выразительно Каренин произносит слово «что» - не через «ша», а через «че»? Вся эта нелепость - и походки, и произношения, и еще многих других штрихов - работает на драматичность образа. Знаете, не так давно я пересматривал картину и понял, что главная трагедия «Анны Карениной» - трагедия Каренина, а не Анны или Вронского. Николай Олимпиевич потрясающе сыграл страдания человека, который не позволяет себе совершать предосудительные поступки, потому что очень зависим от мнения света.
- Работая над образом Николая Антоновича в «Двух капитанах», Гриценко пользовался этими своими умениями?
- Николай Олимпиевич настолько погружался в образ, что у него менялся цвет глаз - они то темнели, то светлели. Так, например, было в минуту сильного душевного волнения, как в сцене нашего с ним разговора после смерти Марии Васильевны, когда он, срываясь на фальцет, кричит: «Эта змея вползла в наш дом!». И когда Саня просит показать ему письма капитана Татаринова, бросает ему их в лицо.
До сих пор поражаюсь, насколько выверенно и точно он это делал: дрожащими руками открывал ящик письменного стола, брал пачку писем, при этом пальцы у него были узловатыми, как птичья лапа, и швырял их. Все можно было сделать гораздо проще, не мучаясь над каждым жестом и взглядом (многие актеры не обращают внимания на такие «мелочи»), но Николай Олимпиевич не умел так работать - он филигранно оттачивал каждую сцену, поэтому они у него получались незабываемыми.
Так же тщательно Гриценко обсуждал с художником по костюмам каждую деталь своего туалета, будь то парадный костюм или домашняя бархатная куртка, которую, кстати, предложил именно он. Современные актеры часто снимаются в разных фильмах в одном и том же джемпере, они не знают, что такое исторический костюм, как носить военный мундир, воротничок-стойку и накрахмаленные манжеты. Такие же актеры, как Гриценко, уделяли огромное внимание даже пуговицам на пиджаке, поскольку знали: на образ работает любой штрих и неважных вещей в этом деле нет. Кстати, Николай Олимпиевич и в жизни очень хорошо одевался - у него был безукоризненный вкус, позволявший ему подбирать и сочетать вещи, он умел их носить.
- Фильм «Два капитана» - последняя большая работа Николая Гриценко в кино?
- Мало кто знает, что в это время он уже был тяжело болен и вскоре после того, как фильм показали по телевидению, попал в психиатрическую лечебницу. Он страдал рассеянным склерозом, из-за чего не мог запомнить даже двух предложений роли. Чтобы он мог играть, ему писали текст на больших листах ватмана и развешивали по комнате - на мебели и стенах, на которые он смотрел перед каждой фразой.
При этом камера следила за ним неотрывно, и казалось, зрители сразу же должны были заметить, что актер пользуется подсказками, но Николай Олимпиевич талантливо оправдывал движение глаз - оно говорило не о том, что ему нужно подсмотреть слова, а о тонких душевных переживаниях его героя. Кстати, так он сыграл еще одну свою роль - немецкого генерала, с которым беседует в поезде Штирлиц: листы с текстом ему вешали на стену купе. Но если вы об этом обстоятельстве не знали, ни за что бы не догадались - этот органичный актер любой свой недостаток превращал в достоинство.
www.kinodv.ru
На развитие сайта
