29 мая президент Республики Казахстан Касым-Жомарт Токаев дал эксклюзивное интервью катарскому телеканалу Al Jazeera. Приводим полный текст расшифровки интервью на русском языке.

Ведущий Сами Зейдан: Всегда зажатый между двумя гигантами - Россией и Китаем - и обладающий богатейшими запасами нефти, газа и редкоземельных элементов, Казахстан находится на перекрестке глобальных интересов. Не имея выхода к морю, в самом сердце Центральной Азии, он разделяет с Россией самую длинную в мире непрерывную сухопутную границу и играет ключевую роль в китайской инициативе «Пояс и путь».

Когда война в Украине и меняющаяся геополитическая обстановка испытывают на прочность - а иногда и пересматривают - международные союзы, оказывается ли Казахстан под нарастающим давлением сделать выбор?

Или он действительно способен сохранять прочные отношения с Китаем и Россией, одновременно укрепляя связи с Западом?

Меня зовут Сами Зейдан, я в Астане, где президент Касым-Жомарт Токаев - в прошлом дипломат, обучавшийся в советской системе, и бывший сотрудник ООН - пообещал реформы: новый Казахстан, основанный на справедливости, инклюзивности и транспарентности. Но прошло три года - исполнил ли он обещание? Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев дал интервью Al Jazeera.

- Господин президент, спасибо, что согласились поговорить с Al Jazeera.

- Мне приятно быть здесь. Спасибо вам.

- Мы находимся здесь в ту самую неделю, когда Астанинский международный форум вновь представляет Казахстан миру. Прошло три года с момента объявления вами программы реформ. Считаете ли вы, что смогли воплотить в жизнь обещанный «новый Казахстан»?

- Да, мы находимся в процессе. Честно говоря, это было не так просто, потому что на ход реформ повлияло множество внешних событий - COVID, война в Украине. Да, совершенно верно. Я считаю, что это действительно непросто. Мы должны быть честными, мы должны быть прагматичными, но в то же время - смелыми в наших реформах. Именно поэтому я говорю своему народу: мы должны быть твердо настроены на достижение всех целей, поставленных на нашу повестку. Да, процесс все еще продолжается, но он идет в позитивном направлении.

- Если говорить о внешней политике: пересматривает ли Казахстан некоторые внешние партнерства? Перестраивает ли торговые отношения, например, в рамках проекта Срединного коридора, чтобы не быть слишком зависимым от одной крупной державы?

- Прежде всего, я бы не сказал, что мы проводим какие-то реформы во внешней политике, поскольку внешняя политика - это весьма консервативная сфера. Но в то же время, конечно, мы должны учитывать то, что происходит за пределами Казахстана.



Поэтому я бы не сказал, что мы радикально перестраиваем всю внешнюю политику. Но вы абсолютно правы, упомянув Срединный коридор - для нас действительно важно диверсифицировать транспортные маршруты, связывающие нас с внешним миром. В этом смысле, конечно, Транскаспийский маршрут имеет огромное значение.

Как вы знаете, мы также являемся активными сторонниками инициативы «Один пояс - один путь», выдвинутой председателем Китая Си Цзиньпином. И это не случайно, ведь еще в 2013 году именно в Астане, столице Казахстана, Си Цзиньпин впервые озвучил эту инициативу.

- В прошлом году компания S&P Global сообщила, что около 80% нефти Казахстана экспортируется через Каспийский трубопроводный консорциум (КТК), идущий в Россию. Считаете ли вы, что это нужно менять? Представляет ли такая зависимость стратегическую уязвимость для Казахстана?

- Мы должны учитывать, что Россия - стратегический партнер Казахстана, наш ближайший сосед и союзник. Мы делим с Россией самую длинную сухопутную границу в мире. И, конечно, мы рассчитываем на Россию как на нашего стратегического партнера, особенно в вопросе КТК. Совсем недавно у меня был телефонный разговор с президентом Путиным, и мы откровенно обсуждали будущее КТК - как он будет использоваться в дальнейшем. Я убежден, что КТК и в будущем будет служить надежным инструментом для транспортировки нашей нефти через Россию на европейский рынок, а также за его пределы.

- То есть вас не беспокоит влияние войны в Украине на возможность продолжать экспорт нефти через этот трубопровод?

- Конечно, мы учитываем, что происходит в Украине, и тот факт, что военный конфликт между Россией и Украиной оказывает влияние на наши стратегические планы - в частности, в сфере природных ресурсов и их экспорта на международный рынок.

В то же время мы сохраняем твердую уверенность в нашем стратегическом партнерстве с Россией. Но это не значит, что мы фокусируемся только на одном транспортном маршруте. Вы абсолютно правы, упомянув альтернативные направления - например, нефтепровод Баку – Джейхан, Срединный коридор.

Но с практической точки зрения, если говорить об объемах нефти, которые в настоящее время экспортируются, приоритет все еще отдается КТК - и должен отдаваться КТК.

- Сейчас проходит Астанинский международный форум. Можно ли считать это свидетельством того, что Казахстан верит в возрастающую роль «средних держав» в деле сохранения международного многостороннего порядка?

- Да, я глубоко верю в многосторонность. И я убежден, что именно так называемые «средние державы» должны играть все более важную роль в обеспечении мира и безопасности в мире.

- Как вы считаете, некоторые великие державы подрывают многостороннюю систему? Иногда звучит риторика вроде «Америка прежде всего», акцент на двусторонних, а не многосторонних механизмах…

- Да, все это происходит сейчас. И действительно, многосторонняя система испытывает кризис. Вы знаете, что Совет Безопасности ООН оказался в тупике. Он не обладает ни силой, ни возможностью решать ключевые международные проблемы.

- Это угроза для мира?

- Да, это серьезная угроза. Это большой вызов для всего мира.

Именно поэтому я считаю, что такие страны, как Казахстан - средние державы - должны играть более важную и активную роль в решении и преодолении глобальных вызовов. По этой причине Казахстан твердо привержен идее реформирования Организации Объединенных Наций. В самом начале своего существования в ООН было только 51 государство - они считаются основателями. Сегодня нас уже 193. И мы считаем, что все государства - и, как вы правильно сказали, особенно средние державы - должны объединить усилия, чтобы сделать ООН более справедливой, более соответствующей современному миру.

- В этом контексте, господин президент, если Казахстан стремится к партнерству со «средними державами», то почему вы отложили подачу заявки на вступление в БРИКС в прошлом году, насколько я помню - в октябре?

- Я очень благодарен тем странам, которые поддержали нашу заявку на получение статуса наблюдателя в БРИКС. Но я - человек прагматичный. И я вижу, что у БРИКС пока нет четкой структуры: нет устава, нет секретариата, нет рабочих программ и тому подобного.

- Вы беспокоитесь, что организация неэффективна? Или вас тревожит, что Казахстан может выглядеть слишком тесно связанным с такими державами, как Китай и Россия, и вы хотите сохранить баланс в отношениях с Западом?

- Прежде всего, вопрос стоит именно об эффективности этой организации. Да, в международных структурах всегда есть крупные державы, есть средние, есть малые - это реальность современного мира. Но в первую очередь нам нужно увидеть, станет ли БРИКС действительно эффективной, хорошо организованной и дееспособной международной структурой. Вот почему я сказал: на первом этапе мы будем наблюдателем в БРИКС, а дальше - время покажет.

- То есть у вас нет намеченной даты, когда вы могли бы вернуться к вопросу о полноценном членстве?

- Нет, таких планов нет. На сегодня мы зафиксированы как государство-наблюдатель, и, по моему мнению, этого вполне достаточно.

- Если взглянуть на вашу двустороннюю торговлю: Китай - очень важный торговый партнер Казахстана. По данным за несколько лет назад, объем торговли составлял около 31 миллиарда долларов. Торговля с США - гораздо меньше, но в 2023 году выросла на 32%. Старается ли Казахстан уравновесить торговлю между ключевыми партнерами и мировыми державами?

- Прежде всего, хочу отметить: Европейский союз - это крупнейшее экономическое объединение и наш торговый партнер номер один.



Наш объем торговли с Америкой невелик - всего около 4 миллиардов долларов. Но при этом мы экспортируем в США такие стратегические ресурсы, как уран, нефть и хром. Я считаю, что между Казахстаном и США складываются стратегические торговые отношения. К сожалению, недавно администрация США ввела высокие пошлины на наш экспорт. Но мы не драматизируем эту ситуацию. Я уверен, что это вопрос последующих переговоров.

- Перейдем к внутренним экономическим вопросам. За время вашего правления ВВП Казахстана вырос примерно на 55% - с 2019 по 2024 год. Но распределение богатства по-прежнему остается проблемой. Согласно данным World Inequality Database, 1% самых богатых контролирует почти 30% всех национальных активов, тогда как 50% населения - менее 5%. Как вы собираетесь сократить это неравенство? Как ускорить перераспределение?

- Вы правы, сказав, что наш ВВП растет. В прошлом году он достиг 290 миллиардов долларов. По уровню ВВП на душу населения мы занимаем первое место в Центральной Азии. Наш ВВП - самый крупный в регионе. Но мы не испытываем удовлетворения - вы абсолютно справедливо упомянули проблему распределения богатства в Казахстане. Для меня, как для президента, это серьезный вопрос.

- Иными словами, перераспределение не происходит так быстро, как вам бы хотелось?

- Да.

- Что вас сдерживало? Почему не удалось двигаться быстрее?

- Множество негативных факторов за пределами Казахстана, о которых мы уже упоминали в начале разговора. А также внутренние, природные ограничения. Именно поэтому я надеялся, что в этом году экономический рост Казахстана достигнет как минимум 5,5%. Скорее всего, так и будет - мы прогнозируем рост выше 5%. Но это не те амбициозные показатели, которых мы изначально хотели достичь. Вот почему мое правительство сейчас ищет дополнительные источники экономического роста. У нас есть четыре приоритета:

- крупные инфраструктурные проекты,
- цифровизация и искусственный интеллект,
- сельское хозяйство,
- транспорт и логистика.

Я убежден, что этих целей удастся достичь в течение моего президентского срока, который истекает в 2029 году. Мы оба только что упомянули проблему справедливого распределения национального богатства - это действительно серьезная проблема. Поэтому я выдвинул концепцию построения Справедливого Казахстана. Вы знаете, справедливость сейчас в большом дефиците - не только в Казахстане, но и во многих странах, в самых разных уголках мира. Это глобальное явление и вызов. Именно поэтому мы стараемся решить эту проблему. Да, она существует. Я это признаю.

- Вы упомянули, что к 2029 году надеетесь развить несырьевые сектора. Сейчас углеводородный сектор составляет более 50% казахстанского экспорта. Считаете ли вы возможным изменить этот баланс - добиться того, чтобы к 2029 году экспорт несырьевой продукции превысил сырьевой?

- Если честно, экспорт углеводородов все еще будет составлять основную часть нашей внешней торговли. Мы должны оставаться прагматиками и продолжать быть прагматичными. Я уже говорил: Казахстан станет «неуглеводородной» страной к 2060 году.

Это, по моему мнению, реалистичная и, я бы сказал, умеренная программа - она базируется как на текущем положении дел, так и на том, что мы реально можем достичь. Например, уголь в нашей внутренней энергобалансе сегодня составляет 73%. Мы не можем отказаться от угля за одну ночь. У нас есть природные ресурсы, такие как нефть. Кроме того, мы - крупнейший в мире производитель урана: на долю Казахстана приходится около 40% мирового рынка.

- Что касается ИТ-отрасли и цифровой инфраструктуры: вы достигли определенного прогресса. Было проложено более 20 000 километров оптоволоконных линий, создан Astana Hub, и экспорт ИТ-продукции в 2023 году превысил 280 миллионов долларов. Но при этом остаются вызовы: бюрократические барьеры для стартапов, нехватка специалистов, низкие расходы на НИОКР. Как вы собираетесь с этим справляться?

- Да, это одна из проблем, которая остается на повестке. Но в то же время мы достигли значительного прогресса. Во-первых, мы разработали и произвели собственный «умный» компьютер, который недавно был доставлен в Казахстан.

Это результат тесного сотрудничества с известными зарубежными компаниями, и мы им очень признательны за партнерство в этом важном проекте. Как я уже говорил, цифровизация - наш приоритет. И моя мечта - чтобы когда-нибудь Казахстан стал полностью цифровым государством.

- А когда? Какой срок вы себе ставите?

- Думаю, через пять лет. Да, через пять лет - это вполне возможно. Вы упомянули бюрократию - она существует и в Казахстане, как и во многих других странах. Но цифровизация - один из самых эффективных инструментов борьбы с этой проблемой. Цифровизация и искусственный интеллект. Никто не знает, чем все это закончится.



- Раз уж мы заговорили о справедливом распределении богатства. Вы добились определенного прогресса в демонтаже привилегий элит, связанных с бывшим президентом Нурсултаном Назарбаевым. Проводились расследования, были вынесены приговоры за хищения. Только в 2022 году, кажется, было возвращено 1,2 миллиарда долларов. Господин Президент, остается ли еще работа в этом направлении? Некоторые критики утверждают, что ключевые институты, связанные с Назарбаевым - например, фонд «Назарбаев» или банк «Халык» - до сих пор не подверглись серьезному пересмотру. Что вы скажете на это?

- Конечно, существует критика того, что мы делаем. Но мы уже сделали многое - действительно много позитивного - ради пользы народа и общества. При этом, мы должны признать и историческую роль президента Назарбаева, который стал первым лидером в нашей современной истории. Да, были ошибки, были и хищения - как вы сказали. И мы продолжаем проводить расследования. Этот процесс идет. Но в то же время я не собираюсь устраивать здесь хаос. Потому что это привело бы к дестабилизации ситуации в моей стране.

- Вы когда-нибудь смотрите на другие страны и говорите себе: нам тоже нужно ускорить темпы реформ? Вас это беспокоит?

- Да, конечно. Прежде всего, нужно извлекать уроки из того, что происходит во многих странах. В первую очередь - в Китае, в России, да и во многих других государствах. Для меня внутренняя стабильность - это приоритет номер один.
Вы должны понимать: без стабильности не будет реформ, не будет модернизации, не будет трансформации общества.

- Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), наблюдавшая за парламентскими выборами 2023 года, признала факт политических реформ - вы внесли поправки, расширили избирательный выбор, приблизили Казахстан к международным стандартам. Но при этом заявила, что реформ еще недостаточно. В частности, речь о свободе собраний, о праве акиматов (местных властей) отказывать в проведении митингов под самыми разными предлогами. Вы считаете, что эти ограничения нужно пересмотреть?

- Нет, я так не считаю. Наши законы - вполне демократичные. Казахстан по своей сути - демократическое государство, и мы многое сделали для того, чтобы это стало реальностью. Я не придаю значения оценкам, которые делает ОБСЕ. Это очень предвзятая организация.



- Вы провели ряд реформ: легализовали оппозиционные партии, впервые ввели ограничение на президентский срок. Но правозащитные организации, такие как Human Rights Watch, призывают упростить процесс регистрации партий. Они, например, упоминают, что заявку движения «Алға, Қазақстан!» отклоняли 24 раза. Нужны ли тут реформы, господин президент?

- Я так не считаю.



Сегодня мы прекрасно знаем, кто и какие страны финансируют эти организации. Мы знаем, что в них работают немало циничных людей. И снова скажу: они необъективны. Они не хотят понять исторический контекст, политический менталитет народа. Они просто выдают свои рекомендации - но я не считаю, что все страны, включая Казахстан, должны слепо им следовать. В первую очередь мы должны думать о наших национальных стратегиях - о том, как их реализовать в интересах своей страны. В моем случае - в интересах Казахстана.

- А как насчет свободы прессы? Многие говорят, что реформы должны коснуться и работы журналистов. Например, «Репортеры без границ» призывают отменить требование о получении разрешений на работу в Казахстане. Есть и законы, касающиеся экстремизма, по которым, как утверждают правозащитники, возбуждаются уголовные дела против журналистов и оппозиционеров. Что вы на это скажете?

- Я считаю, что у нас есть прямой диалог со всеми журналистами - будь то представители так называемой оппозиции или сторонники нашей стратегии. Наше отношение ко всем абсолютно равное. И, конечно же, я не утверждаю, что мы уже завершили все реформы. Процесс реформ - это долгий, устойчивый путь.



- Вы упомянули о президентском сроке. Это действительно масштабная политическая реформа. Вы лично готовы ее соблюдать?

- Да. В 2029 году, как я уже объявил, я покину пост президента. Я уйду в отставку, потому что этого требует мой народ.

---

На развитие сайта
​